Повести о войне | страница 5
По сценарию Б. Рахманина на киностудии им. Горького снят фильм о военном детстве — «Такой большой мальчик», тепло встреченный критикой.
В журналах и газетах появляются и прозаические произведения Рахманина. В 1973 году журнал «Дружба народов» опубликовал его небольшую повесть «Часы без стрелок». Автор использовал условный прием фантастики для постановки реальной нравственной проблемы — проблемы долга живого перед живыми, перед потомками.
Герой повести — солдат Алеша Карпов, прежде чем навсегда уйти от нас, побывал в современном, будущем для него мирном Ленинграде и поспешил назад, в прошлое, чтобы выполнить свой воинский долг и погибнуть ради открывшегося ему на мгновение будущего.
Автор еще раз напоминает о великой ценности народного подвига в Отечественной войне.
АЛЕКСАНДР АДАМОВИЧ
хатынская повесть
«В Белоруссии уничтожено более 9 200 деревень, более чем в 600 из них убиты или сожжены почти все жители, спаслись единицы».
(Из документов второй мировой войны.)
«Я ВЫСКОЧИЛ ИЗ МАШИНЫ И НАЧАЛ ПРОБИРАТЬСЯ между микрофонами.
— Лейтенант Колли! Вы действительно убила всех этих женщин и детей?
— Лейтенант Колли! Как себя чувствует человек, который убивает женщин и детей?
— Лейтенант Колли! Вы не жалеете, что не смогли убить большее количество женщин и детей?
— Лейтенант Колли! Если бы вы могли сегодня вернуться и снова убивать женщин и детей…»
(Из «Исповеди» американского лейтенанта Уильяма Колли, одного из убийц вьетнамской деревни Сонгми.)
«Не укладывается даже в мыслях, что на этой планете может быть война, несущая горе миллионам людей».
(Обращение Георгия Добровольского, Владислава Волкова, Виктора Пацаева к людям Земли из Космоса 22 июня 1971 года.)
… — Тут уже целый взвод! — громко произносит человек в темных очках с белой металлической палкой в руке. Мальчик в голубом плащике, вскочивший в шумный автобус впереди него, высматривает свободное место.
Человек в очках задержался у двери, слушает наступившую от его голоса тишину; глубокие дуги, скобки возле рта, лицо, суженное книзу, некрасиво заостренное, зато лоб очень широкий и, как у ребенка, выпуклый. Рот вздрагивает виноватой улыбкой слепого.
— Папа, там место, — говорит мальчик в прозрачном плащике и касается сразу вздрогнувшей ему навстречу руки.
Снова зашумел, закричал автобус, но недавняя внезапная тишина тоже осталась — как дно. Голоса, веселый крик слишком торопливые.
— Гайшун! Сюда, браток!
— К нам, Флера. Сюда давай!
Человек с врезанной тихой улыбкой слепого кого-то дожидается. Металлическая палка сухо, пустотело звякнула: слепой задел стойку.
