Рассуждая в этом русле, автор выдвигает понятие литературного однородного материала, который, по его убеждению, позволяет талантливым кинематографистам смело соединять воедино в многосерийной форме не только произведения разных авторов, но и, подчас, разных эпох. Развивая эту мысль, автор делает следующий шаг в том же направлении. «С известным огрублением можно сопоставить многосерийный фильм с толстой книгой, которую читают не один вечер, а много вечеров подряд. Но толстая книга – это не обязательно роман. Это может быть и сборник стихов одного поэта и антология стихов разных поэтов, это могут быть избранные рассказы одного писателя и избранные новеллы писателей какой-то страны и какого-то века. Это может быть том „Литературного наследства“, где собраны ранее неизвестные произведения, наброски, письма, воспоминания. Короче, принцип строения тома, а параллельно ему и киносерии, может быть самым различным. Многосерийному телевизионному фильму, занимающему все большее место в программах вещания, просто необходимо разнообразие видов, жанров» [200].
Липков приводит высказывание режиссера Н. Мащенко, сделанное в беседе с ним, согласно которому вторая серия «Ивана Грозного» Эйзенштейна способна удержать у телевизоров пятьдесят миллионов зрителей. Соглашается с ним, приводит в подтверждение реальный факт из заокеанской телевизионной практики, где премьера «Ричарда Ш» Лоренса Оливье собрала у домашних экранов шестьдесят два с половиной миллиона зрителей, больше, чем любой бейсбольный матч или шоу танцев на льду. Делает оптимистичный вывод: «Наверное, тот же „Иван Грозный“ еще десять лет назад не собрал бы у телевизоров пятидесяти миллионов – многие через несколько минут перевели бы ручку на другую программу: им показался бы трудным, неестественным, неправдоподобным трагедийный язык картины, условность ее художественного строя. Сегодня та же аудитория воспринимает как самое привычное и условные приемы и усложненную манеру повествования – все то, что совсем не так давно могло отпугнуть даже критиков» [201].
Моя статья в сборнике называлась «О характере многосерийного повествования». В ней обозначены периоды/фазы взаимоотношений между кино и телевидением: от простейшей трансляции (демонстрации фильма по телевидению), через адаптацию создаваемых кинолент к характеру телевизионного показа (фильм для телевидения), к созданию самостоятельной художественной формы (телевизионный фильм)
