Платье облегавшее стройную фигуру девушки выгодно подчёркивало длинные ноги и узкую талию, и только через пару секунд Николай наконец узнал в девушке цесаревну Любаву.
Оглянувшись на собеседника, он лишь отметил себе что охранник цесаревны уже куда-то испарился, и чуть заторможено встал, чтобы поклониться и предложить девушке сесть, а официант которого казалось удивить вообще невозможно, с индифферентным лицом начал убирать приборы со стола.
– Желаете что-нибудь?
– Да! – Выпалила Любава, и чуть устыдившись своего порыва уже куда спокойнее продолжила. – Принесите миндального мороженого и шампанского.
– Есть Клико, есть Новосветское, есть игристое испанское…
– Новосветское. – Любава кивнула и сделала пальцами какое-то сложное движение, после чего официант просто исчез словно освоил мгновенное перемещение в пространстве. – Ну вот наконец-то я вас поймала. – Девушка чуть царапнула ноготками скатерть словно кошка перед прыжком, и пристально посмотрела на Николая. – Ведь признайтесь, князь. Вы явно избегали встречи со мной?
– Нет, цесаревна. – Николай с улыбкой покачал головой. – У меня на это просто не было времени. Я имею в виду на то, чтобы от вас сбегать. Да и не имею такой привычки от чего-либо бегать. Знал бы я, что у вас есть ко мне вопросы, давно бы приехал, и попросился на приём.
– Но ведь и не стремились! – Любава обвиняюще ткнула указательным пальцем в Николая. – Чем же это я простите хуже Леночки Аматуни, или Наташеньки Долгорукой? Тем что не так доступна?!!
– Тем, что они решают сами, с кем, как и когда будут близки, а с кем вообще не знаться. – Негромко ответил Николай. – А за вами, предки до тридцатого колена, служба протокола, охрана, злые газетчики, и ещё сто тысяч других вещей о которых я не знаю и не хочу знать.
– И что же мне делать? – Любава, словно наяву увидев всё то, что определяло её жизнь, осеклась, и боевой задор с которым она подошла к столику, испарился без следа.
– Знаю лишь одного человека, который может если не разрешить, то во всяком случае разъяснить вам ситуацию. – Николай посмотрел в глаза цесаревны, вновь подивившись их насыщенному синему цвету. – Только государь, как глава дома Рюриков вполне владеет ситуацией, и в силах как-то изменить её. Но вот что я хочу сказать особо, Любава Сергиевна, – Николай вздохнул. – Я не хочу жениться. То есть совсем. Ни на ком. Может в будущем захочу, но не сейчас. Это точно.
Спина Любавы ещё больше выпрямилась, и девушка уже набрала в грудь воздух, чтобы сказать что-то резкое, но вдруг замерла и через секунду натуральным образом сдулась, а глаза стали набухать влагой. Но тут совершенно чудесным образом появился официант и стал сноровисто расставлять приборы спасая ситуацию, и цесаревна не глядя подхватила бокал с шампанским и влила его в себя словно воду, а следом забросила огромный кусок мороженого. А когда немного отошла, как-то по-особому посмотрела в глаза Николаю.
