Когда я только увидел, что именно они учудили, пытаясь меня выманить, то натурально завис. Заложники, вовсю полыхающие одинаковым мощным узором, соединённые друг с другом эдакой пуповиной из сияющих линий. И «мама» даже с простреленной головой умудрялась контролировать через эту связь буквально каждое движение, каждый жест, каждый взгляд своей «дочки», у которой, кажется, даже зачаточного самосознания не имеется.
Чтож, это упростит мне задачу, когда я выйду против этой, как её называли, Лепилы. Достаточно разобраться с ней, чтобы эта созданная из плоти марионетка перестала представлять угрозу. Не то, чтобы её яд был такой уж страшный, магические фильтры костюма отлично с ним справились, однако вполне возможно, что это не единственный сюрприз, который в неё заложен. Остальные же наёмники… в строю остались либо посредственности со слабо различимым узором, либо просто тренированные бойцы, сильнейших я уничтожил.
Более всего пришлось повозиться со стрелком, чьё назойливое внимание раздражало, словно зуд. Впрочем, он неплохо держал себя в руках, периодически переставая меня донимать, однако я уже знал, что среди наёмников есть кадр, способный явить себя в самый неподходящий момент. Чтобы этого не случилось, пришлось самому показать небольшое представление, ввязавшись в бой с двумя не самыми бесталанными, но точно не дотягивающими до той же Тригады сверхами. Думаю, что Лют, что Чешир справились бы с этой парочкой в одиночку.
Однако оба бойца стали жертвами дружественного огня, причём второй даже без моей помощи – его попросту закидали гранатами свои же. Остальные тоже особой выучкой не блеснули. Если Бурбон не припрятал ещё какой-нибудь козырь в рукаве, разделаться с оставшимися труда не составит. Только вот меня терзают смутные сомнения. Что заставило таких посредственностей увериться в своей способности меня поймать? Собственный идиотизм, или же… вмешательство со стороны?
Пока я размышлял, спорщики наконец-то договорились – Лепила умудрилась выбить себе аж тридцать восемь процентов награды – и теперь примерялись, как бы лучше меня раздеть, грязные извращенцы. В этот момент мне бы внезапно «ожить», однако Бурбон произнёс очень интересную фразу:
– Начните с капюшона, он хотел видеть его лицо.
– Он? – Тут же вздёрнула бровь Лепила.
– Наш информатор, – отмахнулся наёмник, – не бери в голову.
– И много он запросил за свою информацию?
– На твоей доле это никак не скажется.
