Кослен повернулся и бросил на нее изучающий взгляд. Его палец поглаживал ручку радио.
В горло Линне запершило от нахлынувшей горечи, и она ухватилась за свою ярость. Если хоть на миг дать слабину, ее ждет крах – Кослен объявит ее негодной к службе даже в экспериментальном, не слишком легальном полку.
– Я почту за честь вступить в это подразделение, сэр.
Она сжала кулаки и не разжимала их, пока ногти не врезались в ладони, пока боль не загнала ее искры обратно. Несколько лет назад она дала себе зарок сражаться, как отец, – и сражаться вопреки отцу.
«И это обещание я сдержу, – подумала она, уткнувшись взглядом в макушку полковника, – сколько бы таких мужиков, как ты, ни встало на моем пути».
Около полуночи на входной двери Ревны звякнула щеколда. Серым силуэтом вошла мама со спящей Лайфой на руках. Она надавила на дверь плечом, чтобы запереть ее, и вздохнула.
– Я дома, – прошептала Ревна, не вставая с кровати.
Мама тихо вскрикнула.
– О Гос…
Потом закрыла ладонью рот; от этого движения Лайфа ударилась головой о косяк и заплакала.
– Я здесь.
Ревна потянулась к ней, мама подошла и усадила Лайфу себе на колени.
Ее лицо было серым, почти как форма. Слой пыли и пепла покрывал волосы, окаймлял нос и припорошил губы. Слезы, покатившиеся из ее глаз, оставляли потеки, превращавшиеся в грязные полосы, когда она стирала их ладонью. Мама склонилась, обняла Ревну и с такой силой прижала к себе, что та почувствовала дрожь в ее теле. Между ними, ничего не понимая, устало плакала Лайфа, потирая ушибленную голову.
Пока Ревна держала сестренку на руках, укачивая ее, мама стащила с себя шинель.
– Лайфа, – прошептала она, и плач сестры тут же стал затихать.
К ней возвращался слух, хотя для того, чтобы это проверить, можно было придумать и способ получше.
– Какое у тебя любимое созвездие?
Лайфа шмыгнула носом.
– Сернобык Бренна, – произнесла она тихим голоском, все еще осипшим от слез.
Ей было четыре года и три месяца, но она знала названия звезд, о которых Ревна никогда не слышала.
– Какая же ты молодчина! – сказала она, крепче прижимая сестру.
Лайфа, когда вырастет, станет отличным астрономом. Если им будет суждено пережить войну. Если они смогут позволить себе накупить ей книг по физике, математике и астрономии. И если сумеют убедить зачислить ее в академию, куда принимают одних только мужчин. А как мама собирается все это сделать, если Ревну вот-вот арестуют за использование Узора?
