Предзнаменование | страница 27

.

— Этот народ на все способен, — загадочно пробормотал Молинас.

Студент промыл ему рану водой из кувшина и наложил широкую тугую повязку.

— Если кожа вокруг раны начнет опухать, что вполне возможно, делайте холодные примочки, и отек скоро спадет.

Стало ясно, что теперь он постарается как можно быстрее выпроводить иностранца. Молинас же стремился к своей цели:

— Вы говорили о запрещенных книгах вашего друга, — словно бы припомнил он и поспешил добавить: — Видите ли, я коллекционирую редкие книги.

— Ладно, поищите под постелью. Возьмите любую и оцените сами.

В следующий миг Молинас вытащил из полости под матрасом объемистый том в кожаном переплете. Открыв его наугад, он взглянул на рисунок в начале страницы, изображавший какой-то невиданный цветок. Немного погодя его тонкие губы растянулись в несвойственную им улыбку.

— Смотри-ка, — пробормотал он себе под нос, — это как раз то, что я искал.

олокола Монпелье снова зазвонили, на этот раз радостно. Спустя десять дней с начала эпидемии чуму наконец одолели, и повозки с заболевшими приходили на площадь Сен-Фирмен наполовину пустые, так что лошади тоже испытали некоторое облегчение. Под шатром импровизированной палатки-госпиталя осталось мало больных, да и те быстро выздоравливали. Над площадью повеяло ветром оптимизма, согретым теплым утренним солнцем.

Рабле, отобрав фьяску с вином у кого-то из студентов, долго пил, запрокинув голову, пока вино не побежало по подбородку.

— Кто бы мог сказать? — обратился он к Мишелю, громко и радостно рыгнув. — Монпелье спасен, а в Провансе и Лангедоке люди продолжают умирать. Скажи, как тебе это удалось?

— Ты сам видел, — ответил Мишель с притворной скромностью. — Гигиенические меры, чистота и частые омовения. Вот и все.

Оноре Кастеллан, студент, у которого Рабле отнял фьяску, забрал ее обратно.

— Не обманывай нас, Мишель, во всех твоих мерах присутствует определенная теория. Ты, похоже, убежден, что болезни передаются от человека к человеку по воздуху, при контакте и через дыхание. Никто из преподавателей нас этому не учил.

Мишель улыбнулся про себя, но на душе у него было неспокойно. Горе тому, кто даже в компании друзей выскажет мнение, противоречащее академическому. У инквизиции повсюду были уши.

— Нет у меня никакой теории, — сказал он осторожно, — просто я развиваю тезис Гиппократа о важности климата и местоположения города при распространении болезней. Прованс и Лангедок — места засушливые и подверженные южным ветрам. Потому среди населения встречается много флегматиков и натур бесхарактерных. Следовательно, приходится прибегнуть к действию воды, чтобы…