Его дед часто повторял, что он во всем ищет светлую сторону, и, возможно, это действительно было так – вот о чем сейчас думал Гэвин с косой усмешкой. Это одновременно и помогало в работе, и причиняло боль. Он был идеалистом, и он отдавал себе в этом отчет. Но там, где есть идеализм, есть и надежда. А надежда и убийства могут стать опасным и душераздирающим сочетанием.
Гэвин снова потянулся к галстуку, но одернул себя, и беспокойные руки принялись теребить волосы, которые его бывшая девушка однажды ласково назвала «вихрастыми».
Зазвонил телефон: имя Харрисона высветилось на экране. Наконец!
Гэвин взял трубку.
– Уолкер, – сказал он.
– Это Харрисон. Я только что говорил с нашим профайлером. Она будет готова минут через тридцать, если заберешь ее у музея. Вы можете подъехать на место преступления вместе. Бригада криминалистов уже вызвана, и я буду ждать вас на месте.
– Понял, – ответил Гэвин. – Какие-то подробности о деле?
– Все, что я знаю: жертва женского пола, немного за двадцать, смерть от огнестрельного ранения. При ней нашли удостоверение сотрудника правительства, поэтому вызвали нас. Зоуи с криминалистами должны прибыть в течение пятнадцати минут, тогда мы узнаем больше.
Гэвин кивнул.
– Пробок быть не должно. Выезжаю, чтобы подхватить агента…
– О, думаю, надо назвать тебе ее имя, – сказал Харрисон, усмехнувшись сам себе. – Специальный агент Грейс Синклер.
Шок накатил стремительной, мощной волной и заполнил его. Он почти как наяву услышал в своей голове хрипловатый голос, почувствовал волнующий росчерк ногтей на своей спине.
– Ваши пути пересекались, когда ты работал в отделе убийств? – спросил Харрисон.
Гэвин с трудом сглотнул.
– Нет, – сказал он. – Не припоминаю.
Формально ложью это не было. Он не сталкивался с Грейс во время расследования. Они никогда не работали вместе.
– Она крайне незаурядна, – сказал Харрисон. – Мне жаль, что не мог представить вас друг другу, когда ты встречался с остальной командой, она была в туре в поддержку своей книги.
– Да, – ответил Гэвин. Эти книги. Он не смог удержаться и купил первую, когда та вышла. Прочитав ее, он пожалел о том, что сделал. Любовные сцены между главной героиней и ее партнером пробудили воспоминания о том, что он с таким трудом забыл. Когда вышла вторая, он смог остановить себя и не пролистать ее ради своего же блага. Но каждый раз, как он видел эту книгу в витрине магазина, он вспоминал ту ночь, вспоминал ее.
Некоторые события – некоторые женщины – врезаются в память.
