Если бы это было что-то, хоть отдалённо напоминающее письменность пашто оттуда (не важно, арабской или персидской основы), лично у меня проблем с пониманием бы не возникло.
Увы, не всё коту Масленица.
— Уважаемый, вы бы не могли прочесть это? — нейтральным тоном спрашиваю на туркане, без эмоций глядя на чиновника.
Чиновник в ответ удивлённо смотрит на меня и отвечает на пашто:
— Мои извинения, уважаемый, вы бы не могли повторить то, что только что сказали?
— Дай сюда, — дёргает меня за руку Алтынай, одним слитным движением забирая свиток у меня и разворачивая его перед собой.
— Прошу прощения, сейчас ознакомимся, — с облегчением сообщаю гостю уже на пушту.
Затем Алтынай медленно читает мне написанное в пергаменте: хотя алфавит ей и знаком, но написано всё на пушту. Которого лично она не знает.
В такт её чтению, доставивший послание из Канцелярии чиновник, как болванчик, уважительно кивает головой через каждый две секунды. Подтверждая правильность прочитанного дочерью хана на незнакомом языке.
__________
Чиновник канцелярии Наместника привозит в стойбище ответный пергамент в середине дня, когда дочь хана и лысый азара о чём-то весело болтают у юрты. Занимаясь какими-то хозяйственными делами.
По совпадению, именно в этот день в стойбище в три раза больше людей, чем обычно: гости из других кошей, прослышав о человеке — победителе коня в беге, не преминули сесть на коней и прибыть с самого утра, чтоб лично поглядеть на диковинного победителя.
Имеющего, кстати, двойственный и неопределённый статус: с одной стороны, победа азара в известном и весьма определённом соревновании признана и самой дочерью хана, и множеством очевидцев, включая долго смеявшихся и удивлявшихся стариков.
С другой стороны, ни ритуального поцелуя не было. Ни какого-то объявления о сватовстве либо о назначении дня свадьбы.
Пергамент от Наместника оказывается на пушту. Который умеющая читать дочь хана зачитывает вслух, но не понимает смысла. А азара, выслушав, кивает и переводит вслух на туркан. Так, чтоб было слышно всем стоящим вокруг.
— Ты ничего не напутал? — уточняет дочь хана у азара по окончании перевода.
На что азара только молча отрицательного качает головой:
— Сестра, позови любого, говорящего на пашто кроме меня.
Таковых, однако, поначалу не находится.
— Я настаиваю, сестра, — учтиво, но твёрдо говорит азара, что-то взвесив уме. — Очень важно, чтоб слова этого послания подтвердил кто-то из твоих людей.
