— Не планирую, — улыбается Пун. — В старости мы с женой видим себя совсем в другой части Империи, не в твоих Столицах. А у нас там чуть другие правила и обычаи…
— Не подумала, — снова удивлённо сводит брови собеседница. — Вернее, была не в курсе. Обычно из провинций все наоборот стремятся сюда.
— У нас наоборот провинциалами считают западных варваров, — улыбается Пун.
— Против тебя могут ополчиться несколько семей Большой Двадцатки. Собственно, я тебя за этим и позвала. Сказать «спасибо», ибо мало кто в наше время так педантично исполняет… м-да… дух и букву закона. Не оглядываясь на последствия. И предостеречь: ты нажил врагов. Достаточно могущественных, поскольку казнить без оглядки не могу даже я. До этого разговора, мне казалось, ты просто не до конца ориентируешься в обстановке тут. Теперь понимаю, что я ошибалась и что это — твоя осознанная позиция.
— Спасибо, — серьёзно кивает Пун. — Но тут не в контексте скорее ты. Вовсе не редкость, и далеко не является гипотетической такая ситуация: наряд по охране границы, три человека, сталкивается со значительно превосходящим противником.
— Как это возможно? — заинтересованно играет бровью собеседница.
— Проморгала разведка. Не заметили сосредоточения сил на той стороне. Чей-то караван вынырнул с неупреждаемого участка границы. Да мало ли, — отмахивается Пун. — Главное в том, что у нашего наряда нет вариантов ни на эмоции, ни на комплексы. В случае угрозы на границе, действия даже одного бойца предсказуемы, строго регламентированы и не имеют ни малейшего пространства для манёвра. Вот когда в тебя это вбивается годами, а потом ты на практике видишь всю пользу этого подхода, лично я, попав сюда, не понимаю: почему тут должно быть иначе? Мы же все офицеры твоей короны?
Пун безмятежно, искренне и с любопытством пытливо смотрит в глаза императрицы, которая отводит взгляд.
— Нужно иметь очень твёрдый стержень внутри себя, чтоб идти таким путём, не сворачивая, — наконец поднимает глаза собеседница. — У большинства моих подданных с этим не так хорошо. К сожалению. Как у тебя.
— Соратник императрицы джемадар Пун может отвечать только за джемадара Пуна, — пожимает плечами в ответ Пун. — Ещё за вверенный ему контингент. Твои рефлексирующие дворяне без стержней в список моей компетентности не входят. Знаешь, не люблю вспоминать тот эпизод на блоке…
— Почему? — снова живо интересуется собеседница.
— Да страшно было чертовски, — просто отвечает Пун. — Очень страшно. Когда ополчение ушло ночевать к себе, а я остался один, я особо-то и не надеялся выбраться.
