— Кто такой?
— Бандит.
Искин устал стоять.
— Хорошо, расскажешь мне по дороге, — сказал он, сдаваясь. — Только не выдумывай ничего. И выбрось уже кашу.
— Ни за что!
Повеселев, Стеф двинулась за Искиным, потом нагнала его. Они свернули на Редлиг-штросс, в центре которой разделителем проезжей части шла полоса пешеходной дорожки. Солнце всплывало над крышами.
— Греган там главный, — сказала Стеф. — Нам некуда было заселиться, когда мы приехали, и нам подсказали адрес студенческой коммуны. Там нас очень хорошо приняли. У них было много пустых комнат, и нас поселили втроем.
— Почему? — спросил Искин.
— Что?
— Почему втроем, раз было много пустых комнат?
Стеф фыркнула.
— Так веселее же! И безопаснее. И платить меньше. Коммуна брала с нас двенадцать марок в месяц. Ну, то есть, по четыре марки с человека.
— Это по-божески, — оценил Искин.
— Ну, да, — сказала девчонка. — Только без еды. — Она потрясла перед ним своим картонным сэндвичем. — Жри, что хочешь. Думаете, я просто так на улицу пошла?
— Ничего я не думаю.
— Ну, сначала вообще-то Кэти пошла, она старше меня на полгода, и — представьте! — сразу двадцать марок заработала! Всего за два часа. Просто космос! — Лицо Стеф сделалось восхитительно-мечтательным. — И ее еще обратно довезли. Там перед зоомагазином есть классное место, на той стороне бар «Старый Фридрих», с бюстом, а на этой — стена глухая, окна высоко, со второго этажа начинаются. Светло и небольшая скамеечка.
Они пошли по Сан-Пьетро.
Тут бы им и расстаться. Но Искин не привык бросать дела на полпути. Не выяснить, кто такой Греган, он уже не мог.
Город оживал на глазах. Утро было тому виной или удаление от общежития и примыкающего к нему квартала, только улица с каждым шагом становилась оживленнее, фасады домов приобретали солидный, а дальше, ближе к Бушелен, и вовсе респектабельный вид — колонны, амурчики, розетки, лепнина, благородная старина.
Впереди, похожий на жука-мутанта, пофыркивал в ожидании пассажиров омнибус местной сети. Номер двенадцать.
— Пошли-ка, — сказал Искин.
— Куда?
— На омнибус.
Девчонка встала.
— Я никуда не поеду.
— Я поеду! — разозлился Искин. — У меня работа, и я опаздываю!
— А я?
— Прокатишься со мной, — Искину поймал Стеф за руку. — Потом выйдешь, где захочешь.
Чуть ли не силком он потащил ее через улицу.
— Это две марки.
— Я заплачу.
Омнибус уже захлопывал двери, и Искину пришлось несколько раз торопливо хлопнуть ладонью по шершавой жести борта, чтобы водитель разглядел их в зеркало и остановился.
