Уже подбегая к зимовью, я почувствовал довольно ощутимый удар по темечку – больно, блин! Вот и град начался, не с куриное яйцо, слава Стиксу, но тоже неприятно. И слава Стиксу, что укрытие уже в паре метров.
Как только мы забежали в зимовье, Маньяк скинул рюкзак и бросился обратно со словами:
- Надо по паре чурок притащить, пока град не разошёлся! – И мы с Резким последовали его примеру.
Быстро наколов дров прямо в зимовье, мы развели огонь, развешали мокрую одежду и в чём мать родила сгрудились вокруг печки. Град барабанил по крыше, по стенам зимовья и особо усердствовал на железной трубе печки. И, вторя ему, отбивали дробь наши зубы!
- Да чего ж так холодно-то?! – Воскликнул Маньяк, вскакивая и размахивая руками насколько ему позволяло стеснённое пространства небольшой комнаты.
Не удовлетворившись махами рук, Маньяк принял упор лёжа в проходе между нарами и столом, отжался раз пятьдесят, сделал несколько каких-то странных прыжков из положения лёжа, отталкиваясь всеми конечностями, и, схватившись за топор, с особой жестокостью переколол оставшиеся чурки.
Мы с Резким вжались в уголок у печки, наблюдая за буйствующим Маньяком и стараясь заранее заметить тот момент, когда в нас полетит очередное отскочившее полено, и успеть перехватить «снаряд» на подлёте.
- Фух! – Выдохнул Маньяк. – Вроде согрелся!
- Да вроде теплее стало, – заметил Резкий.
- Конечно, теплее! - согласился я. – Когда тут… Маньяк, сколько ты весишь?
- Сто двадцать примерно.
- Вот! Когда тут сто двадцать килограммов живого мяса прыгают и тепло вырабатывают!
Град, меж тем, стихал – звуки стучащих по трубе и крыше кусочков льда ещё доносились, но стали гораздо реже, и я решил высунуть голову за дверь и посмотреть, как обстановка «за бортом».
- Скииил! Не выстуживай квартирку! – Запротестовал Маньяк.
Но я лишь отмахнулся и постарался высказать свои мысли по поводу увиденного одним словом:
- Ааахренеть!
Редкие льдинки ещё проносились в воздухе, но град почти кончился. А вот непогода прекращаться и не думала – просто на место дождя и града пришёл снег! И выпало его уже сантиметров пять: снег облепил ветви сосен и устилал ковром все обозримое пространство.
- Дааа! – надо мной из дверей высунулась голова Маньяка. – Повезло нам с погодкой, мужики!
- Это что, зима настала? – Резкий тоже решил высунуть голову на улицу. – Мне, вроде, говорили, что в Улье нет смены времён года…
- Так и есть! – Подтвердил Маньяк. – Это не зима.
