Эбизава проснулся утром в японском номере отеля «Саппоро». Хорошо выспался, очевидно, помогло выпитое перед сном виски. Кёко уже встала. Ее постель была аккуратно убрана.
Из сигаретницы, стоявшей у изголовья, Эбизава достал сигарету, прикурил и сделал глубокую затяжку. Он очень любил момент пробуждения. В голове еще роятся обрывки сновидений, и вдруг туман рассеивается, последние остатки сонной лени исчезают, — и мысль обретает необыкновенную четкость и ясность.
Продолжая лежать, Эбизава разглядывал потолок. На потолке сидела муха. Дожила до конца октября. Наверное, потому, что в отеле хорошо топят. Интересно, есть мухи в камере предварительного заключения, где сейчас томится Оотагаки?.. Сегодня его скорее всего выпустят. Эбизава почувствовал удовлетворение. Он не верил в виновность своего клиента и в соучастие в преступлении Миэ. Факты, сообщенные Нисихарой в письме, вероятно, ближе к истине. Он прикрыл глаза и стал размышлять над письмом Дзюнко Нисихары. Как странно, до сих пор он его как следует не проанализировал. Очевидно, вчера разволновался из-за внезапного изменения в ходе расследования. Для спокойного обдумывания уже не хватило нервной энергии.
Чувство удовлетворения почему-то пошло на убыль и постепенно совсем исчезло, уступив место неприятному осадку. Осадок совсем крохотный, но противный. Не уходит, не тает. Откуда он — понятно. Его мучит это запутанное дело… Какой же момент не дает ему покоя?.. Надо все с самого начала еще раз хорошенько продумать.
В коридоре послышались шаги, и в комнату вошла Кёко. Она принесла утреннюю газету и — словно желанный гостинец — дала ее Эбизаве. Кёко улыбалась, ее глаза сияли. Эбизава потянулся к ней и начисто забыл о деле. Однако вскоре газета вернула его к действительности. Дзюнко Нисихара до сих пор не задержана. Вот она, причина неприятного осадка! Нисихара… и ее письмо, содержащее кое-какие факты, противоречащие действительности.
— Не нравится мне все это… — пробормотал Эбизава.
Кёко сдвинула брови:
— Что, что? Как ты сказал?
— Да все это дело. Что-то тут не так. Концы с концами не сходятся.
— Что именно тебя беспокоит? Ты думаешь, виновник не X, о котором пишет Нисихара, а кто-то другой, например Миэ?
— Трудно сказать… Вообще-то мне кажется, Нисихара ближе к истине. Но все равно целый ряд моментов вызывает сомнение. Хотя бы поведение Миэ… Неужели все-таки она убила сестру?
— Послушай… — Кёко, усевшись у изголовья, принялась расчесывать ему волосы. На ее губах играла лукавая улыбка. — Ну что ты волнуешься? Давай будем считать, что Нисихара в главном права, то есть Оотагаки не причастен к преступлению. Чего ж тебе еще надо? Ты ведь адвокат, а не детектив. Пусть детективы докапываются до истины.
