— Не проболтаешься?
— Во-первых, я вообще не из болтливых. А потом — о чем рассказывать? Дичь какая-то! Затащили, мол, ночью в пустую комнату, угрожали пистолетом… На смех поднимут, скажут — чокнулась спросонок. Я уже обо всем забыла. Отпусти меня, пожалуйста.
Она хотела встать, но полу ее халата крепко держали.
— Сиди! — в голосе послышалась угроза. — Мы еще не обо всем договорились.
Она подумала о пистолете и замерла.
— Ты, очевидно, не совсем меня поняла. Молчать надо в любом случае. Усекла? Кто бы ни спрашивал — молчи!
— Кто бы ни спрашивал?
— Вот именно! Даже если полиция…
— Что-о?! Полиция? С чего это она станет мной интересоваться?
— С того! Я знаю, что говорю. Утром сюда явятся сыщики. Начнутся расспросы. Всех жильцов обойдут, никого не пропустят. «Вы ночью ничего не слышали?.. Ничего странного не заметили?..» И так далее… А потом — не исключено — у всех будут проверять алиби.
Голос, поначалу звучавший настойчиво и резко, снизился до шепота, словно говоривший сам испугался своих слов. Ей тоже стало не по себе. Да и темнота действовала на нервы. Она чуть отодвинулась.
— Значит, что-то случилось?
— Хочешь знать — что?
— Само собой!
— Скажу, если обещаешь выполнить мою просьбу.
— Даже и не знаю…
Она заколебалась. Полиция… Алиби… Видно, тут пахнет преступлением. Дашь обещание молчать и угодишь в соучастники. Спасибо большое.
— Ну! Что ты раздумываешь? Десять тысяч иен!
— Это, конечно, очень соблазнительно. Но я ведь не знаю, в чем дело. Могу и поторговаться. Если пустяк какой-нибудь, то и тысячи хватит. А если… Ну, если что-то очень серьезное, то молчание может и более десяти тысяч стоить…
— Н-да… — Платок, кажется, задумался.
Диван едва ощутимо колыхнулся. Как видно, неизвестного била дрожь.
А время шло. Сколько они тут сидят? Несколько минут, полчаса?.. В темноте все едино. Да еще эта тишина. Ни шороха, ни тиканья часов. В комнате ведь никто не живет. Ей снова стало жутко. Холод — отступивший было из-за возбуждения — с удвоенной силой сжал ее тело липкими щупальцами.
— Я совсем закоченела, простужусь еще. Давай побыстрее, а? — Она демонстративно передернулась, показывая, как ей холодно.
— Ладно. Двадцать тысяч. А, может, и еще накину… Договорились?
Двадцать тысяч иен! Перед ее мысленным взором радужно вспыхнуло пятизначное число. И вслед за ним возникли вещи: пальто, туфли, элегантная сумка из натуральной кожи и прочее и прочее… Игра стоит свеч. Даже если придется иметь дело с полицией. Надо соглашаться. Впрочем… Неизвестный ведь сказал «… и еще накину…» Поторговаться, что ли?
