Кстати, девочка моя, я тебе сейчас снадобье дам, это чтобы сны нехорошие не снились. Выпей, и призрачная девушка к тебе этой ночью не придет.
— Оля, Оль! — тихо позвала Анет в темноту. — Ты уже спишь или как?
— Или как. Уснешь тут.
— Ты меня побьешь, да?
— За что, позволь спросить? Что ты еще успела натворить опасного для нашей жизни?
— Ну, — Анет замялась, не решаясь продолжить начатую мысль. Раз Ольга не злилась на нее, может, и не стоило лишний раз напоминать о неприятностях. Но желание поговорить победило страх быть побитой. — Это ведь из-за меня мы попали на Арм-Дамаш и неизвестно когда сможем вернуться домой… да и сможем ли вообще? — добавила девушка чуть слышно.
— Я, конечно, не в восторге. Причем совсем не в восторге. Дома меня устраивало абсолютно все. Но твоя-то вина в случившемся относительна. Глупое стечение обстоятельств. Тебе только посочувствовать можно. Я-то в этой дыре в первый раз, а ты летом здесь месяц зависала, да еще и с какой-то миссией. И сейчас связана этим непонятным обещанием. Я рада, что начало хоть что-то проясняться. Будем надеяться, что Ашан-Марра поможет тебе вспомнить.
— Будем, — грустно вздохнула Анет, а Оля поинтересовалась:
— Скажи мне: ты что, правда ту бабу зловредную убила?
— Наверное, — буркнула подруга. — Раз об этом весь Арм-Дамаш знает. И не только ее, еще кого-то точно убивала.
— Ты что, с ума сошла? Ты бы не смогла! Да и я бы, признаться, тоже.
— Не знаю. Может, мне это кажется, а может, и ты бы смогла в определенных обстоятельствах.
— Да уж, как я тебе сочувствую. А ты уверена, что ты еще хочешь что-то вспомнить? Может, наши врачи были правы, и твой мозг просто блокировал опасные для нервной системы воспоминания?
— Ты знаешь, Оль, — твердо сказала Анет, — я не помню, что со мной произошло. Но одно сказать могу точно, сочувствовать мне не надо. Мне тут хорошо и комфортно. Я как будто домой вернулась. Сейчас мне еще больше хочется вспомнить. И мне кажется, что здесь, на Арм-Дамаше, у меня и в самом деле все получится. В голове уже появляются смутные картины. Например, полгода назад я точно спала на этой кровати. Слушай! — вскрикнула девушка, зажимая рот рукой. — Оль, я, кажется, поняла, почему он принял меня за призрак. Это ведь был, похоже, не совсем сон. Он меня видел, в самом деле! На Арм-Дамаше меня ведь считают погибшей. А я, дура, думала, это у него с похмелья такое удивленное лицо! Значит… — девушка замолчала, обдумывая сложившуюся в голове картину — крохотный кусочек мозаики ее потерянных воспоминаний, — все, о чем мы говорили, правда? Не зря он меня узнал! Все сходится.
