Трибуны Большой арены были забиты до отказа. Даже в ложах для представителей правящих торговых семей все места были заняты.
Общий выдох всей огромной толпы зрителей через мгновенье сменился воплями радости и ярости.
Те, кто проиграл ставку, понятно, были разочарованы, те, кто выиграл - обрадованы.
На арене лежал истекающий кровью гладиатор, который залитыми кровью руками пытался не дать вывалиться своим кишкам из разрубленного живота.
Ставившие на этого гладиатора и проигравшие свои деньги граждане Растина громко желали ему подыхать подольше. Те же, кто выиграл, громко рукоплескали своему кумиру Остальду, в очередной раз доказавшему, что не только в Растине ему нет равных, и умирающий сейчас на арене чемпион боёв королевства Отан, это ещё раз подтвердил.
Схватка двух чемпионов, завершившаяся, более чем убедительной, победой представителя республики была в этом сезоне гладиаторских игр последней.
Как обычно, после такого боя, граждане не спешили расходиться с трибун, не столько наблюдая за агонией проигравшего, сколько делясь впечатлениями от увиденного.
Но верховный дож республики задерживаться в своей ложе не стал. Вместе с двумя своими жёнами, своим старшим двадцатидвухлетним сыном Кенгудом, восемнадцатилетним племянником Ревадом, единственным сыном его любимой сестры, и их жёнами, покинули трибуны через отдельный выход.
На выходе их ждали двое охранников с лошадьми и рабы с большим паланкином. Кенгуд и Ревад сели на лошадей, а Кай Шитор с жёнами разместились в паланкине.
- Отец, пригласи сегодня к нам на ужин Остальда, - попросил ехавший справа от паланкина Кенгуд, нагнувшись с седла.
Гладиаторы пользовались в Растине огромной популярностью, а Остальд, так и вовсе, был легендой.
Еле сдержать нахлынувшее раздражение Каю помогла старшая жена, мать этого оболтуса. Она положила ему руку на плечо и просительно посмотрела в глаза.
- Я вас не для развлечений вызвал сегодня. Ты не забыл, что у нас вечером серьёзный разговор? - напомнил он своему наследнику.
С командующим легионом наёмников Болзом верховный дож решил встретиться в неформальной обстановке у себя дома. Причиной этого решения было вовсе не желание оказать лишний раз уважение Болзу, а лишь стремление избежать лишних подозрений в свой адрес некоторых членов Совета в том, что он ведёт ещё и какую-то свою игру. И такие подозрения не были бы необоснованными.
