— Вы, ангел, — он обнял её голову и прижал к своей груди. Вы ангел, мой ангел, никогда, нигде не видел я женщины, прекраснее Вас. Я полюбил Вас с той минуты, когда услышал Ваш голос. Я не имею права на эту любовь. Я — чудовище, теперь Вы видите это. Я был пиратом, жестоким, беспощадным. Я никогда не знал любви, только ненависть жила в моей душе. Ваша любовь спасла меня, я навсегда покончил с разбоем, стал рыбаком, каждый день молю я Бога простить все мои прошлые грехи. Я люблю Вас все эти двадцать лет. Я не надеялся, что Бог подарит мне эту встречу с Вами. Будьте со мной навсегда, до конца моих дней, ангел мой.
Геннадий Дмитриев Одесса — 2011
Отставной драгунский капитан Григорий Томский на склоне лет оставил службу и возвратился в Петербург, в свою квартиру в небольшом домике на Охте, чтобы провести остаток жизни в полном уединении и покое. Владение своё, отданное под управление дворецкому много лет назад, нашёл он в состоянии запустения и полной разрухи. Все шпалеры в комнатах, некогда блиставшие позолотой, давно поблекли, выцвели и покрылись плесенью, растрескавшиеся по углам, свисали они со стен длинными лохмотьями. Штукатурка на потолках частично обвалилась, и края её свешивались бахромой, люстры с тяжелыми подсвечниками, выполненные из бронзы и серебра, почернели, и представляли собой жалкое, унылое зрелище. Шторы, истлевшие, кое-где поеденные молью, ещё сохранились на тусклых, покрытых многолетней пылью окнах и с трудом пропускали солнечный свет. В комнатах было мрачно и сыро. Мебель, включая шкафы и буфеты работы известных мастеров, пришла в полную негодность, изъеденная шашелем, она давно утратила былое величие и красоту. Дворецкий, отдав Григорию ключи от комнат, без каких-либо объяснений исчез и более не появлялся.
Григорий, приняв от него ключи, вступил во владение своим жилищем, не предпринимая никаких усилий для того, чтобы привести все эти убогие помещения в жилой вид. Ни семьи, ни друзей, ни знакомых, к которым можно было бы обратиться за помощью, у него не было, да и сам он встреч ни с кем не искал. Он осознал ту печальную истину, что жизнь его прошла бесцельно, нелепо и бестолково, прошла в бесконечных сражениях и кутежах и не принесла никому радости, потому, полагал он, и смерть его в этих печальных стенах никому не принесет никаких огорчений. Того скромного пенсиона, что получил он за свою многолетнюю службу во славу царя и отечества, вполне хватало ему на ежедневную бутылку вина и скромную закуску, которые покупал он в лавке купца Пантелеева, что располагалась в доме напротив.
