К своим сорока пяти они не утратили пыл, подогревая отношения небольшими ссорами и скандалами. Я первое время не мог к этому привыкнуть. Утешение, что, мол, это у нас так заведено, на меня не действовало. Я с детства привык видеть и понимать любую ссору своих родителей, как начинающийся шторм, от которого можно было ждать, чего угодно, особенно, если отец приходил с завода пьяным.
В общем, моей супруге это надоело, мы собрали все ее вещи и переехали в соседний подъезд, ко мне, но тоже ненадолго. Во-первых, свободолюбивая натура моей жены сразу не спелась с традиционными устоями моей мамы, где жена — это хозяйка, с утра до вечера стоящая у плиты, успевающая на работе смену отстоять и детям с уроками помочь вечером, а во-вторых, на второй день пребывания Катька пришла с работы поздно вечером уставшая и нервная.
Я сидел в комнате и услышал фатальный вопрос моей мамы: «Катя, а ты считаешь нормальным, когда муж давно дома, а жена шатается неизвестно где. Кто ужин будет готовить?»
Далее последовали крики, хлопанье дверей в ванной и туалете, и опять сбор чемоданов. Она заявила на всю квартиру: «Я буду искать съемную квартиру». Именно не мы, а я. Собрала вещи и, повернувшись ко мне, сказала:
— Ты идешь или остаешься?
— Иду…
— Сынок, оставь эту истеричку, разве не видишь, что она об тебя ноги вытирает?
Катя со всей дури хлопнула входной дверью.
— Заткнись! — крикнул я матери и замахнулся на нее.
— Ну, давай! Бей мать. Я же заслужила.
— Иди ты… — сказал я и побежал догонять жену.
Я не знал, что делать. Мои старые инстинкты говорили защищать маму, как я защищал ее в детстве от пьяного отца своими худыми ручками, а новые, еще не успевшие врасти в меня, говорили: «Твою жену обижают и унижают. Что ты стоишь?»
Мы спустились с поклажей вниз, погрузили все в ее рабочую машину и поехали. Потом она резко остановилась у киоска, вышла и купила газету с объявлениями, заявив, что мы будем снимать квартиру, хочу я этого или нет.
Ночь мы провели в машине. На близость можно было не рассчитывать. В ту ночь я так и не получил дозу прикосновений к ее теплому и бархатистому телу, к которому я так сильно привык и которое стало для меня уже наркотиком.
На следующий день она мне позвонила и сказала, что вечером поедем смотреть две квартиры. Я не возражал.
Первая жилплощадь оказалась ужасной. Два на два метра. Старые обои. Всюду пыль и ценник несопоставимый, а вот вторая — понравилась. Хорошая совковая однушка, но чистая и цена невысокая. Заплатили риелтору и вселились.
