*****
- Целитель! Беда! Вставайте пожалуйста! -
- Что... Случилось? - С трудом удержал маты, вскакивая с постели и прилагая титанические усилия для того, чтобы успокоиться. Бен хочет меня предупредить о чем-то плохом и я буду последней сволочью если сорвусь на нем.
- Приехал какой-то господин, как я понял, рыцарь. - Затараторил Бен спешно помогая мне облачаться: - Вместе с ним три десятка солдат наемников! -
Я промахнулся мимо рукава своей мантии и почувствовал, что стало трудно дышать. Неужели?! Немертвых уже ловят?! Но как же так?! Я не слышал ни о каких проблемах с этим связанными, значит и у властей нет повода так реагировать!
Надо бежать... Но куда? Если все уже началось, то меня поймают в любом случае... К тому же, если я начну бежать могут пострадать невинные люди у меня на службе. Достаться может даже пациентам. Я не могу так рисковать.
- Виктор Николаевич, что с вами?! - Меня обеспокоенно тряс Бен, преданно заглядывая в глаза и пытаясь понять, что происходит.
- Хорошо Бен... То есть все пл... Забудь, веди меня поскорее к этому господину, не будем заставлять его ждать. - Я собрав все свое мужество, решительным шагом двинулся вперед. За мной последовал Бен, открывая передо мной двери.
Темная ночь, прохлада и сырость, так как оба дома располагались вдалеке от центра города, свежий ветер уносил почти все неприятные запахи.
Во дворе стоят и ругаются держась за мечи двое: Ульрих и, как не сложно догадаться, некий господин. По виду, доспехам и манере определенно рыцарь.
Их окружают полукругом сурово выглядящие наемники, одетые хоть и не в полную броню, но почти все имеющие серьезно выглядящее оружие.
С пяток факелов, что они держат вверх поднимаются дрожащие языки пламени освещающие эту картину.
С другой стороны, стоят десяток охранников, часть из которых сопровождает Ульриха, а часть охраняет больницу. Конечно, они все подчиняются Ульриху. Учитывая строгое отношение моего друга рыцаря к войне, они были полностью одеты в свои доспехи и имели полное вооружение, что несколько напрягало наемников. Не пугало, но заставляло не расслабляться.
Матерно помянув Гвина, что вообще заварил всю эту кашу, пустив себя на растопку, я стараясь говорить в меру спокойно, но и достаточно громко поинтересовался, что господину здесь надо.
Его ответ сводился к одному тезису, чтобы я исчез и не мешал ему разговаривать с другим рыцарем. При этом речь пестрела таким количеством ругательств и оскорблений, что удивительно, что я вообще хоть что-то понял!
