Мне кажется, тот, кто слышал бы меня, очень недоумевал: к чему же я это говорю? Все просто.
Я дурак, которому потребовалось целых девять дней, чтобы удостовериться, что умирать он не собирается.
Я умудрялся на протяжении недели и еще двух суток обманывать себя, вспоминая, сколько человек может жить без еды и воды.
В тот момент, когда прошла неделя, я перешел на размышления о йогах и монахах, которые как, я когда-то читал могли месяцами жить без еды и воды! (От автора: гг может заблуждаться. Что не придет в голову в подобной ситуации.)
Но в какой-то момент мне пришлось принять правду. Правду, которая прямо твердила, что мне не нужна ни еда, ни вода.
Видели бы вы глаза трактирщика, когда я свежий и бодрый вышел из своей комнаты. Он, казалось, носом перерыл всю комнату, надеясь найти или еду или то, что от нее осталось.
Я же в совершенном раздрае чувств пошел в место, где я жил до этого.
Опустим радость Бена, который оказывается на протяжении недели не просыхал, потратив целую четверть всех наших сбережений на местное пойло. Видимо, он собирался продолжать так и дальше, после чего его ждала местная кабал в лучшем случае или выгребная яма, куда местные скидывают трупы.
Ухватив за ухо этого раздолбая я отконвоировал подозрительно притихшего парня проспаться. Я рассказывал о внешнем виде Бена? Представьте огромную двухметровую орясину, с руками граблями, имеющую копну спутанных длинных волос цвета соломы и которую за ухо ведет дедушка божий одуванчик. При этом орясине приходится наклонятся, чтобы дед не привставал на цыпочки, чтобы держать за ухо.
Вздохнув, прикрыл одеялом эту бестолочь и спустился вниз.
- Сказочник! Ты еще не сдох?! А твой музыкант уже умудрился всем наплести, что его дрожащий благодетель коньки откинул! Неужели наврал, сукин сын?
- Господин Клык, вы как всегда правы, но в этот раз немного ошибаетесь. Я и впрямь думал, что умру.
Клык весело ухмыльнулся, и я вспомнил, какой для меня новостью стало, когда я понял, что главарь бандитов отличается от большинства дуболомов, что встречались мне ранее.
Если ранее мне казалось, что он слушает мои истории по причине того, что он в них верит или они ему нравятся, то теперь я считал, что его привлекает новизна.
Второй рывок в наших с ним отношениях произошел после моей вежливой попытки увести его внимание от моей биографии.
Он не скупясь в выражениях высказался о моей попытке, но тем не менее не был зол. Скорее восхищался витиеватостью моих ответов и в принципе речи.
