Вот за что люблю Фреса, так за отсутствие розовых соплей и сомнений, никаких сюсюканий типа "Справишься? А вдруг поранят, возьми всю армию с собой, утю-тю...". Чудо, а не брат, всегда верит, как и я в него. Фрес кивнул и пошел, позевывая на ходу.
- Отдыхай, друг, - улыбнулся я Хорроху, потом шеей похрустел. - Хорошая работа. Проси у слуг чего захочется.
- Доброй дороги, - слабо улыбнулся маг. - Там и за меня вдарьте разок.
- Не сомневайся.
Широкими шагами иду прочь из кабинета, усадьбы, по начинающим таять дорогам. Чувствую, как медленно, но верно закипает кровь, а в груди просыпается жажда сражения. Вельда и спокойные деньки немного усмирили, очнувшегося после Глан Дуир того, старого Азидала, без жалости и с радостью рвущего врагов на завтрак, обед и ужин. Ненадолго, как оказалось. Руки зудят от желания поубивать нахрен всех этих тварей, что годами терзали мои земли и людей.
Я не улыбаюсь, лицо как закаменело, погасли все эмоции, кроме злобного предвкушения. Потемневшее к вечеру небо отражает мое желание, заполняясь тучами, ночью точно пойдет снег.
Людей на улицах немного, но те что есть, не смеют встречаться взглядом со своим лордом. Стражи молча провожают взглядом, не отвлекая приветствиями и вопросами. А пара встречных Первых из Гильдии, почуяв бурлящую в теле, как вулкан, магию, уважительно склонили головы.
Мастер Воды уже дожидается у врат, поддерживая за уздцы двух коней, черных как смоль и спокойнее удава.
- Фрес тебе объяснил? - глухо, со скрытой невольной угрозой вопрошаю его.
- В общих чертах, - Мастер Воды в противовес мне спокоен, как море в штиль.
- Расскажу по дороге, - поднял голову к зубцам на стене, где стоят воины. - Открыть ворота!
- Есть! - по стенам гремит команда. - Открыть ворота! Лорд покидает город! Открыть ворота!
Сначала с лязгом дернулась решетка из толстых прутов стали, покрытых рунами. Медленно поднимается, сверкая заостренными кольями на концах, скрываясь в толстых стенах. Следом дрогнули тяжелые створы врат в три человеческих роста, плавно, без скрипа двигаются, раскрывая занесенную снегом дорогу.
Одним взмахом сел на коня, у бедняги на миг аж ноги подкосились, недовольно фыркнул.
- Тихо, тихо, - похлопал по шее коня.
Тычок пятками по крупу, и мощное тело коня подо мной содрогнулось, срываясь с места. Разом позади врата и город, а впереди только заснеженные поля и прямая стрела дороги, холод ветра бьет в лицо. Довольное ржание коня, что вновь вышел на просторы и волен бежать со всей мочи, гремя сталью подков о мерзлые земли.
