– Здесь мы не пропустим ни одной шутки! – радостно заметил Додо. – Что и говорить, нам достались лучшие места во всём театре…
Луноброд кивнул, а затем поднял мордочку и зашевелил усами:
– Однако… – он принюхался. – Вы не чувствуете этот странный аромат? Вернее, удушливый запах!
И вправду, в воздухе витал запах ландышей, и, надо сказать, довольно тошнотворный. Он исходил от дородной дамы, на голове которой возвышалась причёска в полметра высотой.
Коты едва успели отодвинуться от этой дамы, как в зале погас свет. В торжественной тишине поднялся бархатный занавес, и спектакль, наконец, начался.
Луноброд и его друзья как заворожённые почти целый час смотрели спектакль, навострив уши и свернув хвосты крендельком. Тем временем, на сцене без остановки звучали песни, шли пляски и разыгрывались забавные сценки. Когда Мари появилась на сцене, в зале воцарилась напряжённая тишина. Десять танцовщиц в восточных нарядах грациозно закружились в танце вокруг примадонны – зазвенели мониста, зашуршали вуали и драгоценные шелка. Едва Мари начала петь, как публика разразилась бурными аплодисментами. И даже когда занавес опустился и объявили перерыв, аплодисменты не стихали целых десять минут.
– Она великолепна, правда? – ликовала Жозефина в восхищении от своей хозяйки.
– Пёс меня укуси, Мари была просто неотразима! – подтвердил Луноброд.
Вдруг сиамская кошка подскочила как ужаленная.
– Вы слышали? – спросила она.
– Что случилось? – спросил Додо. Он болтал с Помпончиком и ничего не слышал.
– Дикий вопль! Крик… доносился из гримёрок! – воскликнула Жозефина. – Это был голос Мари, я уверена!
Коты молниеносно переглянулись, а затем помчались вперед, как ошпаренные тигрята.
У Жозефины был прекрасный слух, и он её не подвёл – кто-то действительно истошно кричал.
– На помощь! Скорее!
Рабочие сцены и актёры огорошенно переглядывались, не зная что делать. Увы, люди вообще не отличаются сообразительностью. Зато Луноброду и его друзьям смекалки было не занимать – они воспользовались общей неразберихой и проскочили в гримёрку Мари. Дверь была распахнута настежь, и коты увидели, с позволения сказать, просто душераздирающую картину… Хозяйка Жозефины, всё ещё в сценическом костюме, рухнула без чувств на бархатное кресло. Рядом с ней, прижав руки к груди, стояла дама с дрожащими от ужаса губами.
– Это Аннета, гримёрша, – шепнула Жозефина. – Но что случилось с Мари?
Сиамская кошечка потёрлась о ноги своей хозяйки, лежавшей без чувств. Увы, это не помогло. Тем временем театральные работники, несмотря на панику, всё же справились с волнением и дружно побежали в гримёрку.
