На днях меня прямо на улице остановил Валентин. Он потребовал срочно собираться в Чинту, чтобы забрать готовые «резиновые изделия» и заказать новые.
Оказывается, уже в первую мою командировку было известно, что скоро мы перейдем в другой трест, и те первые печати надо будет долго и нудно уничтожать. Вот это мне особенно нравится в нашей системе: умение запутать врага! Что ж, заворачиваю в бухгалтерию и жду главного бухгалтера с 10 до 12 часов. После обеда жду главбуха опять, но при этом пишу письма друзьям и брату в армию до 17 часов.
На этом рабочий день закончился. Вечером — активный досуг. Так бесславно заканчивается первый день командировки.
В среду, наконец, лед тронулся. Получаю у главбуха эскизы печатей. Попутно знакомлюсь с замом Управляющего трестом, подписываю у него эскизы. Мне говорят, что теперь я должен заверить все подписи у нотариуса. С этого начинается самый захватывающий момент командировки — футбол, где мне отведена скромная роль мяча.
Иду в поссовет на другой конец Лендинского утверждать подписанное. Нотариусиха, терпеливая милашка, объясняет, что для заверения подписей необходимо присутствие авторов с паспортами и справками с места работы. Очевидно, что заверить подписи могут только в министерстве или в главке. То есть, им опять же надо поймать «свой хвост». Однако обратно не тороплюсь: следующая инстанция — РОВД.
Проходя мимо книжной лавки, не мог не завернуть в нее. Обнаружил среди пыльных залежей на полках стихи Анны Ахматовой прошлого года издания. Как после этого верить мымре, уверяющей, что ничего нового у нее нет?!
Наконец, — милиция. Вот тут-то меня футболят в лучших традициях «Динамо». «Мяч» попадает к старлею Дубкову Ю. П. — нач. РОВД. Сначала он обрабатывает его не совсем удачно. Объясняя «на пальцах», что в моих бумагах не хватает устава поезда и треста, что содержание гербовых печатей не соответствует содержанию штампов, он пасует меня к начальнику милиции.
Тот, разобравшись в проблеме, сделал прекрасный «сухой лист» в правый нижний угол кабинета Дубкова. Здесь старлей заставляет записать все требования в желтую карточку и отправляет «мяч» в центр поля, то есть — к моему руководству.
Главбух временно закрывает мою командировку и шлет в Москву депешу, сочиненную совместно с замуправляющего трестом: «Работа треста и его подразделения парализованы. Документов, которые никто не заверит под «честное слово», накопилась куча. Нужен Устав». А про себя добавляет: «Мать вашу…», — и, если бы у него был свисток, он возвестил бы о конце первого периода.
