Итан подумал, что она выглядит совершенно ослепительно. Ее волосы и яркие цвета килта были восхитительным зрелищем для серого утра делового дня.
По дороге они мило болтали, направляясь в «Адскую кухню», где Мерида снимала крохотную квартирку над шумным итальянским кафе.
— Ты была уже на многих прослушиваниях за это время?
— Больше, чем могу сосчитать.
Они подошли к итальянскому кафе, где в то утро было на удивление тихо.
Итан собирался подождать ее снаружи, но любопытство пересилило, и он начал подниматься вслед за ней по грязной лестнице.
Ее квартира оказалась небольшой студией. Там была кровать, маленькая кухонька, и за бежевой дверью, как он догадался, была ванная. Больше ничего в комнате не было.
Мерида вытащила из-под кровати чемодан и стала перебирать документы, которые могли ей понадобиться.
— Как ты думаешь, мне взять с собой паспорт?
— Я никогда не участвовал в прослушиваниях, — ответил Итан. — Ты действительно так нервничаешь?
— Действительно.
— Тогда я лучше подожду на улице, чтобы не отвлекать тебя.
Она уже опаздывала, так что бросилась в ванную и принялась за работу. Подведя глаза и наложив тушь на ресницы, она скинула ботинки, надела новые тонкие колготки и проделала в них дырку на колене.
И она решила купить для Джеммы коробку конфет, потому что снова собиралась надеть ее туфли на шпильке.
С бюстгальтерами все было проще — их у нее было много. Поверх бюстгальтера она надела маленький черный топ.
У нее не было большого зеркала в квартире, так что ей пришлось лишь надеяться, что она выглядит достаточно шлюховатой.
Мерида сбежала по лестнице, и ее мысли были так заняты прослушиванием и Итаном, что она забыла принять свою таблетку.
Итан стоял на улице и разговаривал по телефону с Эйбом.
— Есть новости?
— Почему ты не в офисе?
— Я взял отгул.
— Я только что звонил в больницу: он все еще в операционной. Он там уже с восьми часов утра.
— Держи меня в курсе, — сказал Итан.
— Обязательно.
Для небольшого обследования это тянулось слишком долго. Итану просто хотелось, чтобы Эйб позвонил и сказал, что все в порядке, и тогда он избавился бы от тяжелого чувства беспокойства, которое мучило его уже несколько месяцев — с того момента, когда он в первый раз заметил, как отец поморщился от боли.
Он не хотел терять отца.
Конечно, они не были по-настоящему близки, но Итан всегда надеялся, что у них достаточно времени, чтобы разрешить все противоречия.
«Пожалуйста, пусть с ним все будет хорошо», — мысленно попросил он.
