Чип и Дейл стояли на месте и только второй решился задать вопрос.
- У нас тут машинку кое кто спалил, можно мы вон ту возьмём. – Он указал на Страйкер муров.
Девушка махнула рукой.
- Берите. Главное проверьте боекомплект.
- Воробей, Лека, вы тоже знаете, что делать.
- Агась. – Девчонка заулыбалась и бодрой походкой направилась к нашей машине, спрятанной за штабом. Воробей рванул следом, обогнав её. Самолюбие ей не позволило допустить этого, и она с помощью дара оказалась на месте раньше него.
- Ты куда? – Внезапно услышал я вопрос.
Обернувшись, увидел Нику, переминающуюся с ноги на ногу.
- Здесь уже без меня. Ребятня справится.
- Давай я тогда тебе кое-что покажу.
- Веди светило медицинской науки.
- Лека на тебя, однако хорошо действует. Уже шуточки шутишь.
- Сплюнь блин. Этой девице лишь бы пострелять и похохотать.
Ника завела меня в казарму, и мы поднялись на второй этаж. Открыв дверь одной из комнат, она произнесла.
- Это была моя комната. – Она осмотрелась. – Любопытно. Здесь даже ничего не тронули.
В углу, возле окна стояла заправленная кровать, два невысоких шкафа, напротив. Рядом с подоконником примостился деревянный стол со скатертью. А окно было зашторено занавесками. Обернувшись, увидел возле двери небольшой розовый пуфик. Не броско, но со вкусом.
Она приподняла скатерть и выдвинула из стола небольшой ящичек. В нём лежал потрёпанный временем сотовый телефон и зарядка от него.
Нажав на кнопку, экранчик засветился.
- Ты не обижайся на Леку. – Ещё раз напомнила она мне про девчонку. – В её возрасте убивать людей и то, что от них осталось, тяжело. Она это скрывает, как может. Смех у неё в виде лекарства. У меня у самой была или есть, даже не знаю в каком времени об этом говорить. В общем вот.
Она протянула мне телефон. На экране я увидел улыбающуюся девчонку, обнимающую Нику.
- Это моя дочь. Я была на работе, как раз ассистировала операцию, когда отключился свет. Генераторы лет десять никто не проверял. Люди умирали на моих глазах. Кто на искусственной вентиляции лёгких, кто на искусственном кровообращении, кто на операции. Дефибрилляторы не работали. Кого смогли зашивали под фонариками с телефонов. Больница просто наполнилась криками боли.
Нас с Анной Сергеевной и местным сантехником Телешовым отправили проверить эти генераторы. Спустившись в подвал, обнаружили, что они пустые. Ладно канистры с бензином стояли рядом. Телешов пока заливал в них топливо, крики всё усиливались. Это уже были не крики боли, а крики ужаса. Сантехник поднялся первым, его разорвали и сожрали прямо у нас на глазах. Лотерейщик кинулся на Аньку, оторвав одним махом ей голову. Я стояла и не могла пошевелиться. Зазвучали выстрелы, монстры все замерли и вдруг соскочили со своих мест. А я так и продолжала стоять. – Слеза скатилась по её щеке. - Меня вдруг переклинило, я вспомнила про Вику. Дочка должна была быть в школе. Я поскальзывалась и падала. Кругом всё было залито кровью. Во время операций посторонние предметы запрещено проносить, и я оставляла телефон в ординаторской. Забежав туда, стала набирать номер дочки. Но, как ты знаешь, телефоны в Улье не работают. Я, прямо в халате, вся в крови, побежала к школе, но по пути меня перехватили муры. Избили и закинули в клетку. – Девушку передёрнуло, но говорить она не перестала. - Только благодаря Доку, это прошлый хирург муров, я ещё жива. Он был знахарем, и разглядел во мне то, что им было необходимо. Вот так я и стала муркой.
