Сердце Деанджело сжалось в предвкушении этого момента.
— Похоже, вы прикладываете слишком много усилий, чтобы купить сеть нерентабельных отелей. Да, здания — великолепные образчики архитектуры Старого Света. Но, судя по их фотографиям в Интернете, им требуется серьезный ремонт. И острова потрясающе красивые, но местные власти погрязли в коррупции. Если вы планируете владеть собственными отелями, разве не проще начать строить их с нуля?
— Речь идет не об отелях, Харриет. Речь идет о восстановлении справедливости.
А еще о выполнении обещания, которое Деанджело дал своей матери. Он машинально провел пальцем по тонкой линии шрама на своем лице, тянущейся от лба к подбородку, и подумал: «Я заставлю их заплатить! Каждого из них! Я сотру имя Каэтанос из памяти всего города. И это стоит любых денег!»
Деанджело резко сменил тему.
— Что-нибудь еще?
— Да… — Харриет запнулась. — Вы меня наняли только потому, что…
Она снова сделала паузу. Харриет обычно не была болтливой, но Деанджело никогда прежде не видел, чтобы она не могла подобрать необходимые слова.
— Потому что мне нужно, чтобы вы изображали из себя мою жену? — подсказал он.
— Да. — Харриет покраснела. — По крайней мере, жену Маркоса Сантоса — именно под этим именем вы сказали забронировать вам номер.
— Боюсь, это тоже я, — сухо пояснил Деанджело. — Маркос — мое второе имя.
Свое первое имя, Лучано, он оставил в Бразилии. Так его называли только в семье отца. Для своей матери он всегда был Деанджело — ее ангелочек.
— Верно. И все-таки мне не понятно, почему вы взяли другое имя?
— Подумай сама, Харриет. Таким образом можно быть уверенным, что Каэтаносы не поймут, кто я. Ведь если они решат, что «Эйон» заинтересована в покупке их отелей, то завысят цену. А Маркос Сантос, генеральный директор небольшой технологической фирмы, не вызовет никаких подозрений.
Деанджело сжал кулаки. В каком-то смысле он предпочел бы, чтобы его узнали с первого взгляда. Но они всегда его игнорировали, считали ниже себя, отрицали само его существование и претензии на родство. Так с чего бы им, спустя шестнадцать лет, вдруг вспомнить фамилию его матери и его полное имя? Разве они признают того тощего мальчишку в человеке, которым он стал?
«Каэтаносы еще пожалеют о том дне, когда отреклись от меня и лишили мою мать наследства!» — подумал Деанджело.
Он был в этом твердо уверен.
У Харриет на лице все еще было написано недоумение.
— Хорошо, я могу понять, почему вы решили изменить имя. Но зачем вам понадобилась жена?
