Когда стал клониться к вечеру этот мучительный день и старики прочли все молитвы, которые старый Пинхас у них заслужил, Ицхак со своими сыновьями и молодыми парнями отправился к кургану, который высился неподалеку от родника, — там они выбрали место и вырыли могилу. Вскоре принесли сюда умершего. Тесной толпой окружили люди свежую могилу, склонив над ней головы, плакали, прощались. И на пустынном кургане прозвучала поминальная молитва. У небольшого холмика Ицхак Сантос поставил гранитную плиту, которую двое парней откололи от скалы, а имя решено было высечь на ней позже.
Удрученные и убитые горем, возвращались переселенцы на берег. Никто себе места не находил. В самом деле, еще не успели прийти в себя после обрушившегося на них несчастья, после тяжелейшей дороги, а уже появилась в этом необжитом, диком краю первая могила, первый холмик, первая плита.
Ицхак Сантос упал как подкошенный на узлы, на которых недавно еще лежал отец. По обычаю нужно было посыпать голову пеплом, снять башмаки, остаться в одних носках и сесть в семидневный траур по отцу и по дочери. Но теперь не время для траурных обрядов. Надо было подумать, как устроить людей на ночлег. Там, у скал, парни начали сооружать шалаши из кустарника, постели из мешков, одеял, и он поспешил туда, чтобы им помочь.
— Зачем так стараетесь, ребята? — спросила старая женщина, глядя, как усердно и добротно строят соседи. — Разве мы тут долго собираемся задерживаться? Нам бы только переночевать. Завтра, наверное, на рассвете двинемся дальше…
— Кто его знает, — после долгого раздумья сказал Ицхак Сантос. — Кто знает, на сколько мы здесь останемся. А может быть, эта земля станет нашим домом? У меня, например, уже есть доля на том кургане…
Все молча взглянули на этого угрюмого человека, который тесал толстое бревно. Люди поражались, глядя на него, не представляя себе, как он еще держится на ногах после стольких переживаний! Сколько горя выпало на его долю!
Молча глядели они, как Ицхак Сантос трудится, и кто-то сказал после длительной паузы:
— Может, ты, Ицхак, собираешься и на этой земле разбить виноградники? Ты, по-моему, привез с собой из Каменки два мешка виноградных черенков.
Ицхак Сантос пожал плечами и тихонько произнес:
— Да… Кто его знает, время пройдет… Поживем — увидим… А пока что можно сказать? Бог у нас великий… Он не забывает своих рабов. Щедрой рукой вознаграждает их муками и горестями за верную службу. Ничего не жалеет для своих избранников!..
