Я дернулся, пытаясь освободиться, чем спровоцировал раздумывавшую нежить. Клыки нечисти удлинились, и она впилась в мое горло. Вспышка боли, я засучил ногами и зашарил руками в поисках меча, но не нашел его, нашел лишь траву из разорванного тюфяка. Я сжал ее пучок в кулаке и ударил твари в ухо. Это был даже не удар, а слабый толчок раздался треск и стук! Я провалился темноту.
Пробуждение было тяжким, глаза не хотели открываться, словно веки были налиты свинцом. Немилосердно болело все тело.
— Кажись, очухался! — раздалось надо мной.
— Ага, очухался, как же, кровищи вона скока от него было, как от порося. — раздался второй голос.
— Да не его это! Бабка Марфа его оглядела, сказала, что нет на нем ран. — раздался первый голос.
— Бабка Марфа — старая клюшка, которая помнит ещё деда нынешнего короля! — Из ума, поди, уже выжила! Как встанет сейчас да начнет нас рвать! — бубнил второй голос.
— Не начнет парень никого рвать! Ироды окаянные! Значит, из ума я выжила, старая! Деда короля помню! Ах, вы, дубины стояросовые, вам чего велено было?! — раздался старческий дребезжащий голос.
— Бабка Марфа, да мы ничего не делали!
— Вот именно! Несите парня на воздух, пусть подышит, а то второй день в этой конуре мается! — прикрикнула на мужиков бабка.
— А если укусит? — буркнул первый голос.
— Да я тебя, паразита, сейчас сама за ляжки жирные покусаю! — рявкнула, окончательно теряя терпение бабка. — Сказано: несите на воздух! И не уроните, а то я вам устрою, вмиг стручки отсохнут! — приговаривала бабка.
Мне стало весело от бабкиных угроз.
— Ты глянь, Фрол, да он скалится! Стало быть, и впрямь на поправку идёт. — сказал первый голос.
Фрол! Да это ж тот мужик, что меня забирал из леса, стало быть, второй голос это его зять, понял я.
Неожиданно я почувствовал рывок и понял, что мужики поволокли меня по лестнице прямо вместе с кроватью. На мое счастье — не уронили, видимо, побоялись бабкиных угроз. Через закрытые веки пробивался яркий солнечный свет, я почувствовал слабые дуновения ветерка.
Я жив! Стрига меня не добила! Повезло ли мне? — пока неясно.
Я повторил попытку открыть глаза и мне это удалось, я увидел солнце и две бородатые рожи, которые склонились над моим лицом.
— С тебя серебряный! — заключил радостный Фрол, уставившийся на своего зятя.
— Помилуй, Фрол!
— Проспорил — гони обещанное! — упёрся Фрол.
Раздался горестный вздох, и Тихон отдал тестю серебряный кругляш.
Это что же? Эти гады спорили, выживу ли я!
