* * *
Они снова сидели на полу. На лице Венсана читалась дивная смесь усталости и эйфории. Он говорил с ней, но так, будто просто размышлял вслух.
— Первый тур — голосование жюри в зале. Нужны всего три голоса из четырех. Там ты справишься, я за тебя спокоен. Тебе надо просто всех удивить, а уж за этим дело не встанет. Со вторым и третьим будет сложнее. Там дело решает уже народное голосование. Понимаешь?
— Не совсем, — Сафире стало жутко стыдно, что она даже не удосужилась толком прочитать условия этого чертова конкурса. Идиотизм какой. И это стыдное осознание, похоже, так живописно отразилось на ее лице, что Венсан снова все понял без лишних слов.
— Финал, — вздохнул он. — Его обычно смотрит вся страна, и все голосуют по телефону. Так понятно?
— Почти.
— И тут проблема, — маэстро нахмурил лоб. — Это мы с тобой понимаем тонкую суть танца. А сообщения отправляют обычные люди. И они не оценят ни идеальную технику, ни сложность рисунка. Им нужно… мясо!
— Какое? — растерялась от потока информации Сафира.
— Свежее! — Венсан хохотнул. — Выиграть хочешь?
— Хочу.
— И я хочу. И надо, чтобы они все тоже захотели. Только не выиграть, ясное дело, а тебя. Значит, их надо соблазнить. И мужчин, и женщин, и домашних попугаев. Всю империю! Они голосуют не за самый сложный танец, а за самую горячую девушку, ясно?
— Ага, — Сафира ошеломленно кивнула.
— Что ты так смотришь? Ты не девственница ли часом? Потому что с этим я тебе точно помочь не смогу.
— С этим все в порядке, — Сафира покраснела.
— Вот и славно, — Венсан потер ладони. — Тогда работаем, птичка моя!
Триединая империя, Джалан
Район Фирих, летний императорский дворец
Принц Джеремиан стоял в спальне полностью обнаженный и придирчиво рассматривал себя в зеркале. Увиденное вызвало в нем приступ сурового недовольства. Во-первых, на темной коже стали появляться первые морщинки. Еще незаметные, но они уже были. Во-вторых, пробилась предательская седина. На фоне черных ухоженных волос смотрелась она безобразно, ужасно. То ли полукровка, то ли полу-дед.
Тонкое аристократичное тело, над которым неустанно трудились массажисты и личный тренер, было все еще идеально. Мышцы длинные, хорошо проработанные, но еще чуть-чуть, и над ним тоже начнет беспощадно издеваться возраст.
— А ведь я уже старею, — обратился принц к отражению. Но ответило ему не оно.
— Ты изумительно выглядишь, — откликнулся юноша, белокожий и беловолосый, с тонкой каштановой прядью, выдававшей в нем примесь человеческой крови. Он возлежал на кровати и пристально наблюдал.
