— Рад слышать, что у молодого человека все хорошо.
— А я буду рад выплатить вам свой долг. Вы сами сказали, что у вас недобор талантливых и увлеченных. Даже не так, болеющих искусством. Я познакомился с одной девушкой… О, не смотрите так на меня, маэстро, я не настолько стар. На мой вкус, она превосходно танцует.
— Видите ли, магистр, — посерьезнел маэстро. — Я бесконечно уважаю вас как врача, алхимика и инженера. Вы легенда нашей империи, но вопросы истинной одаренности в танцах…
— Не моя вотчина. Знаю, — де Зирт положил руку на сердце. — Просто очень хочу, чтобы вы к ней присмотрелись.
— Набор в мой класс закончен.
— Она решила попробовать свои силы на конкурсе.
— На «Голосе Империи»? — приподнял бровь Венсан.
— Да. Ее зовут Сафира Севан, у нее необычная внешность, золотистые волосы, очень красивая фигура, она пластична, интересна, оригинальна.
— Победителей выбираю не я, это решение принимает народ империи, и вы знаете правила голосования.
— Конечно, маэстро. Но на первом этапе выбор делают кураторы конкурса. И для начала девушке требуется пройти отборочный тур.
— На что вы намекаете, магистр? — напрягся Венсан.
— Ни на что, — развел руками де Зирт. — Она из небольшого городка. Боюсь, у нее нет возможности сделать хорошую презентацию. Допускаю, что видео не сможет передать всей красоты ее танца… если не присматриваться внимательно. Кстати, если бы вы увидели ее вживую… Могу поспорить с вами на бутылку двадцатилетнего альварского коньяка, что вы придете в восторг.
— Я не особенно жалую коньяк, предпочитаю что-нибудь более изысканное.
— Чтобы у алхимика и не было изысков? — на лице старого альва заиграла многообещающая улыбка.
— Только ради такого эксклюзива я готов посмотреть на нее. Даже если она бездарна.
— Осмелюсь надеяться, что так же талантлива, как ваш бывший ученик. И как ваш… партнер. Он ведь тоже легенда империи, только по части кулинарной алхимии. Как вы смотрите на приглашение в мою скромную обитель? Допустим, после окончания конкурса? Я бы поделился со своим… коллегой парой оригинальных рецептов.
Венсан сделал неопределенный жест, который мог означать что угодно. Упомянутый «коллега», маэстро Флоран, был его любовником и хозяином ресторана «Донжон». А Венсан фактически работал на два фронта: официально — главным хореографом имперского балетного театра, негласно — одним из управляющих «Донжона».
Венсан, как и его партнер, был лангардцем, и, в отличие от большинства «культурных бездельников» Джалана, проявлял здоровую прагматичность. Это в имперской богеме считалось дурным тоном зарабатывать чем-то кроме искусства, зато поощрялось сидение на шее у богатых меценатов. А в Лангардии дармовых ресурсов не водилось, поэтому в людях ценили деловитость. И, будь ты трижды артист, ничто не мешает тебе получать неплохой доход с собственного виноградника, сдавать в аренду пару элитных квартир или договариваться о поставках эксклюзивных альварских снадобий для весьма специфической кухни «Донжона».
