А вот возьмет да и сдвинет челюсти, уже вполне ясно подумала Света. Вот тогда и будет больненько.
Ей вдруг стало страшно. Настолько, что она замерла, боясь пошевелиться. Решила — пусть сначала закончит целовать, тогда уж и…
А то как бы за губу не цапнул.
То, что девушка очнулась, Ульф понял по её дыханию. Ожидал, что она упрется ему в грудь руками, задергается, пытаясь оттолкнуть.
Но Свейтлан лежала, нехорошо окаменев. Слишком тихо лежала — хотя сердце стучало испуганно, взахлеб…
И он, оторвавшись от её рта, но так и не разжав рук, выдохнул:
— Я плохо целуюсь? У меня от твоего неудовольствия даже гривна погорячела. Может, научишь целоваться так, как тебе нравится?
Насчет гривны Ульф приврал, та даже не потеплела. И это его обрадовало. Значит, его клыки не вызвали отвращения, хоть он дал ей их ощутить.
А соврал лишь для того, чтобы Свейтлан почувствовала себя уверенней.
Помогло, довольно подумал Ульф, когда девушка врезала ему по плечу. Разжал руки, отпуская — и она вскочила. Схватила что-то с сундука, метнулась к окну…
Он тоже поднялся, подошел к Свейтлан, молча замершей у окна с его ножом в руке. Посмотрел в лицо — побледневшее так, что разом выступили все веснушки.
Сказал тихо:
— Теперь ты знаешь, как я целуюсь, Свейтлан. Ничего страшного, правда? Вспоминай об этом, когда будешь засыпать. И помни — мои клыки и когти опасны для врагов, но не для тебя. Я не сделаю ничего, что причинит тебе боль. Не оскорблю тебя ни одним движением…
А ночью лезть с поцелуями, значит, не оскорбление, гневно подумала Света.
Но, что заявил оборотень дальше, её добило.
— И мне все равно, что ты не сберегла свою девственность, хоть и не была замужем. Не была, Свейтлан, я это знаю.
Следом он пренебрежительно щелкнул когтем по лезвию ножа, который она держала перед собой — звук вышел костяной, холодный. Заявил:
— Меня бы это не удержало. Можешь и этот нож оставить себе. Но помни, если я решу, что ты слишком часто им играешь — то отберу.
Мягко стелет, но жестко спать, подумала Света. Вот как раз про таких, как этот оборотень, эту пословицу и придумали…
— Я иду спать, — с легкой насмешкой в голосе сказал Ульф. — Сюда завернул лишь для того, чтобы взять чистую рубаху из своего сундука. Но ты так сладко спала, что я не удержался. Не желаешь порадовать своего жениха ответным поцелуем?
Света молча опустила нож, качнула головой, глядя ему в глаза.
Самое обидное, что сейчас она изо всех сил пыталась его возненавидеть, но Ульф даже не морщился. Не действует?
