Свейтлан, стоявшая у оконца, при его появлении развернулась. Посмотрела насторожено и внимательно…
Ульф сделал в её сторону три длинных шага. Сказал, замерев на расстоянии вытянутой руки от девушки:
— Я не спросил… в твоем мире у тебя был жених, Свейтлан?
И по тому, как дрогнули её губы, как она выдохнула — презрительно, горестно и зло одновременно — понял, что был.
А возможно, даже не жених, вдруг мелькнуло у него.
— Или муж? — торопливо спросил Ульф. — Ты была там замужем?
Света уже собиралась покачать головой — но замерла. Может, изобразить печаль по потерянному супругу? Вдруг удастся обмануть, и это удержит Ульфа на расстоянии какое-то время? Она тем временем узнает ещё что-нибудь. И немного осмотрится. А там видно будет.
И Света, высоко вскинув голову, горестно и царственно кивнула. Вздохнула с надрывом, скуксилась.
Врет, недовольно подумал Ульф, глядя на неё. Или уже потеряла девственность со своим женихом, а теперь решила прикрыть это байкой про мужа — или надеется, что он не тронет чужую жену.
Зря надеется.
— Твой муж остался в другом мире, — объявил он. — Здесь, в истинном Мидгарде, ты свободна.
Ага, свободна, проскочила у Светы мысль. У неё теперь полная свобода от всего — от дома, от знания языка, от денег…
Ульф не уходил. Стоял рядом, беззастенчиво её рассматривая. Света, вспомнив наконец о хороших манерах, ткнула пальцем в яркие рулоны, сброшенные им на меховое покрывало. Подчеркнуто медленно склонила голову, решив в этот раз обойтись без слов — все равно местного языка не знает.
— Все нужное для шитья найдешь в свертке, — бросил оборотень. — И лучшей благодарностью будет, если позволишь коснуться твоей руки.
Времена здесь вроде не те, чтобы кавалеры дамам ручку целовали, напряженно подумала Света.
С другой стороны, ясно, что Ульф будет делать попытки добраться до тела, которое наметил себе в жены. Именно тела — потому что с ней самой, как с человеком, он не знаком.
Самым разумным было отказать. Но…
Но ей уже и самой стало любопытно, что Ульф собрался делать с её рукой. Границ дозволенного в её мире это не нарушало. Да и здесь — вряд ли. Все-таки в парандже по улицам тут не ходили. У женщин, которых она видела в городе, даже волосы не были прикрыты.
И Света решилась — в основном из-за любопытства. Протянула руку царственным жестом, словно подставляя её для поцелуя.
Оборотень быстро схватил ладонь. Затупленные вершинки когтей прошлись по коже, не оцарапав, но чувствительно щекотнув. Потом Ульф сжал её пальцы, сделал крохотный шажок вперед, оказавшись ещё ближе — и поднял руку Светы к своему лицу. Потерся щекой о тыльную сторону ладони, тихо сказал:
