Присев на удобное кресло, я улыбнулась старушке.
– Глаза-океаны… – вдруг произнесла она на выдохе так тихо, что только я смогла ее расслышать, затем суеверно коснулась лба и осенила его странным квадратным знаком. Что-то все заладили в последнее время «океаны, океаны», то Роах, теперь она.
Между тем женщина перемешала и разложила передо мной карты:
– Вытяни одну – она отражает твою суть.
Я вытащила карту.
– Императрица, – сказала она. – Ты рождена для того, чтобы править.
Ее слова заставили меня горько усмехнуться, ага, править…
– Достань другую – она покажет твой путь.
Я вытащила карту и ничуть не удивилась тому, что увидела.
– Воин. Жизнь твоя – постоянная борьба. – Старушка улыбалась, зубы ее оказались большими и белыми, совсем не похожими на зубы пожилой женщины. – Тяни следующую карту – узнаешь о своем суженом.
Я фыркнула, но потянулась за картой и, поворачивая одну, случайно задела еще две так, что перевернулись все три. Глаза старушки округлились, перед нами были карты: Вечная любовь, перевернутая Мир и Пламя. Вдруг глаза женщины закатились, она схватила меня за кольчугу необыкновенно сильными жилистыми руками и заголосила:
Трое следуют неотступно.
Ее сердце, как крепость, неприступно.
Один влюблен, другой лишь желает,
Третий интриги плетет-замышляет.
Правильный выбор определит —
Мир сохранится или сгорит.
Она говорила так громко, что ее слова, казалось, услышал весь дом. Девушки оглядывались на меня, испуганно, озадаченно, старуха тяжело опустилась в кресло и потеряла сознание, а я… Я поедала пирожные. Классное представление, надо отдать маме должное.
Я проснулась к полудню. Долго валялась в кровати без всякого желания открывать глаза, ноги гудели – мы плясали всю ночь напролет. Прошлым вечером, чтобы не замечать испуганных взглядов со всех сторон – отчего-то, кроме меня, никто не воспринял предсказание ведьмы как шутку, – я выпила бокал красного вина, потом еще один, потом весело болтала с Алексис, затем плясала с Ану, потом выпила еще шампанского, кстати, смесь не самая полезная для здоровья, это я поняла сейчас. Потом кто-то из папиных родственников таскал меня на руках по всему залу, вспомнила – дядюшка Ширу, отец Алексис.
Потом повеселевшие кузины приставали к Ану, и он рассказал всем, что принадлежит к племени тиурь, – вот крику тогда было. На радостях я опрокинула еще один бокал с шампанским, пользуясь тем, что мама исчезла вместе с братьями для проведения воспитательной беседы. Через час часть родни уехала, а самые стойкие принесли настойку горького корня – и понесло-о-ось.
