– Но ты же ругаешься, и Тони, и скупщик, и угольщик, и…
– Я знаю, но это в Бермондси. Там все ругаются. Мне кажется, здесь так не принято.
– Я постараюсь перестать.
– Вот и умница.
– А можно мне самой съесть морковку?
Я засмотрелась на поля. Меня вновь и вновь поражало то, какие они были зеленые.
– Нелл!
– Что?
– Можно мне съесть эту проклятую морковку? – крикнула Олив.
Вот тебе и «постараюсь перестать».
– Если хочешь, – сдалась я.
Мы вернулись к фруктовому саду. Олив села на траву и прислонилась к стволу дерева, а я легла рядом, чтобы полюбоваться голубым небом сквозь паутину ветвей. Потом я закрыла глаза, наслаждаясь теплым ветерком, ласкавшим лицо. Мне было так хорошо здесь, что становилось стыдно, ведь мама, Тони и Фредди оставались в Лондоне, а значит, в опасности. Я надеялась, что они скоро приедут.
– У дяденьки с тетенькой есть свои дети, Нелл?
Я открыла глаза и приподнялась.
– Бог им не послал.
– Даже при том, что они Ему служат?
– Я тоже об этом подумала. Как-то несправедливо, правда?
– Да, но такой уж Он, Бог, – заявила Олив, вгрызаясь в морковку. – Ну Он ведь не мог не знать, что мистеру Бэкстеру нужны две ноги, а не одна.
– Отец Девлин говорит, что пути Господни неисповедимы, – припомнила я.
– Может, в Бермондси не хватало одноногих людей, а Богу нужно было поддерживать их число. Как думаешь, может поэтому Он так сделал?
– Ну и странные же у тебя вопросы, Олив.
– Это потому, что я маленькая, – объяснила она, откусывая еще кусок.
– А тебе не кажется, что морковку нужно помыть, прежде чем есть? Мама всегда их моет.
– Да ведь я же не помру, Нелл, – возразила сестренка.
– Да, пожалуй, не помрешь, – согласилась я, усмехнувшись.
Олив откусила еще немного.
– Сколько мне лет, Нелл?
– Пять.
– Почему?
– В каком смысле «почему»?
– Почему мне пять?
Иногда я просто не поспевала за Олив, с такой скоростью сыпались ее странные вопросы.
– Потому что ты родилась пять лет назад, – отвечала я. – Ты провела на земле пять лет.
Похоже, ответ ее устроил, потому что она продолжила грызть морковку.
Я снова легла на траву и закрыла глаза. Мне нравились чувствовать, как теплые лучи прикасаются к лицу. Наверное, в Бермондси тоже бывали такие солнечные дни, но я не могла вспомнить ни одного. Точнее, я помнила жару, пыль и запах города, но здесь все было иначе. Здесь было чудесно.
– Нелл!
– Ну что еще? – недовольно буркнула я.
– А сколько тебе лет?
Я покачала головой, но не смогла сдержать улыбки: на мою сестру просто невозможно было злиться.
