У Георгоса внезапно пересохло горло, он взглянул на Кэсси и увидел ее одобрительную нежную улыбку. Он заставил себя снова посмотреть на публику и продолжить.
— Правильно это или нет, но я всегда пытался защитить свою сестру, и я очень рад, что она нашла свое счастье. Это… — Он неловко откашлялся, стараясь скрыть свое смущение. Он вовсе не собирался открывать правду всему миру. — Это все, чего я когда-либо для нее хотел.
На мгновение на площади воцарилась тишина, а потом она взорвалась оглушительными аплодисментами и одобрительными возгласами. Кэсси была тронута его искренним признанием точно так же, как и все остальные. Следующая часть визита прошла довольно спокойно, хотя Кэсси было непривычно, что так много людей оценивающе смотрят на нее. Но ей было все равно, она лишь хотела быть уверенной, что все эти люди поддерживают своего короля.
Один из помощников Георгоса проводил ее до машины, а потом и сам король сел рядом с ней. Он сидел молча, неулыбчивый и неподвижный, и смотрел в окно. Она не могла понять, почему он в дурном настроении, но спросить не осмелилась.
Ее сердце бешено стучало. А вдруг он передумал?
Кэсси вошла в летнюю резиденцию вслед за Георгосом. Едва они оказались одни, она решилась нарушить гнетущую тишину.
— Ты всех просто очаровал и совершенно обезоружил. Они полностью на твоей стороне.
— Я сказал слишком много.
— Нет, — удивилась Кэсси — наоборот, он почти ничего не говорил. — Ты был честен с ними. Ты чувствуешь себя уязвимым? — догадалась она. Георгос угрюмо молчал и смотрел на нее тяжелым взглядом. — Все иногда чувствуют себя уязвимыми.
— Я король, — мрачно сказал он. — Я не должен…
— Но тебе все еще дозволено быть человеком. Что плохого в том, чтобы иногда проявлять эмоции? Это делает тебя ближе к людям.
— Мне это не нужно. Я просто должен исполнять свой долг. Моя работа — это и есть моя жизнь.
— Зачем приносить себя в жертву, Георгос? Какие грехи ты пытаешься искупить?
— Остановись, Кэсси, — с неожиданной злостью сказал он и шагнул к ней.
Поцелуй был сокрушительным и беспощадным, невыносимо острые ощущения волной прокатились по венам Кэсси. Он притянул ее к себе так, что ей пришлось встать на цыпочки, чтобы удержаться на ногах. Ошеломленная, возбужденная его натиском, она застонала от этой пьянящей атаки.
Чертыхнувшись себе под нос, Георгос внезапно выпустил ее и провел ладонью по лицу, словно пытаясь вернуть самообладание. Ей нравилось это: значит, король тоже может чувствовать, как самый обычный человек.
