Когда во время битвы при Року д'Аржансону доложили, что как раз позади того места, где находились они с королем, выстрелом из пушки ранило обозника, он воскликнул: оВот увидите, этот мерзавец даже не окажет нам чести умереть от раны)п.
В дни поражений под Турином, Уденардом, Мальплаке, Рамильи и Гохштедтом, омрачавших конец царствования Людовика XIV, даже самые порядочные люди при дворе повторяли: оЗато король чувствует себя хорошо, а это главноеп.
Когда после занятия Гренады граф д'Этен впервые представлялся королеве, он приковылял во дворец на костылях в сопровождении столь же израненных офицеров. Королева же не нашла ничего лучшегс., как спросить его: оДовольны ли вы маленьким Лабордом,* граф?п.
М* говаривал.: оВ свете я видел только, как люди обедают, не чуввствуя аппетита, ужинают, не испытывая удовольствия, беседуют, не выказывая доверия, водят знакомства, не дружась, и сожительствуют, не любяп .
Когда кюре Церкви святого Сульпиция навестил г-жу де Мазарини*во время ее предсмертной болезни, дабы дать ей кое-какие наставления, она встретила его такими словами: оА, господин кюре! (счастлива видеть вас. Должна сказать, что масло ?Младенца Иисуса" стало гораздо хуже, чем раньше. Вам надлежит навести порядок: ?Младенец Ииcyc" находится в ведении нашей церквип.
Когда г-н Р*, мизантроп и насмешник, представил мне одного своего молодого знакомца, я сказал ему: оВаш приятель-новичок в свете и рапным счетом ничего о нем не знаетп. - оВы правы,-согласился г-н Р*, - тем не менее он так сумрачен, словно уже знает о нем всеп.
М* говаривал, что люди разумные, проницательные и способные воспринимать вещи такими, как они есть, при взгляде на общество неизменно преисполняются горечью. Поэтому совершенно необходимо уметь подмечать во всем смешную сторону и видеть в человеке лишь картонного паяца, а в обществе-подставку, на которой он прыгает. При этом условии картина совершенно меняется: сословный дух, тщеславие, присущее лицам всех званий, всевозможные оттенки его у разных людей, всяческие плутни и т. д.-все становится забавным, и мы перестаем портить себе кровь.
оЧеловек выдающийся,-утверждал М*,-лишь с трудом сохраняет свое положение в свете, если оно не подкреплено титулом, саном, богатством; напротив, тот, у кого есть эти преимущества, удерживается на покерхности как бы помимо своей воли. Между ними такая же разница, как между тем, кто плывет сам, и тем, на ком надет спасательный поясп.
