— Как наша жирная мышь оживилась! — захохотал Тараскин. — Только есть ты это не сможешь — горькие, трынец. Можно в кожу втирать, но противно — липкие и жесткие.
— Мыло сварить! — усмехнулся Валерий. — Или крем какой-нибудь. Прикинь, какая очередь толстых девок выстроится за таким мылом! — Валерий закрыл глаза и облизнулся.
— А ты своей Алке подкинь идею, — пошутил Тараскин. — Пусть она тебе за нее денег откатит.
— Хрен ей, а не мои идеи! — отрезал Валерий.
— Как, кстати, твое дело? — напомнил Михаил. — Ты вроде в суд сегодня ездил?
— Образец заявления сфоткал, — кивнул Валерий. — И квитанцию оплатил. Как найду документы о браке и разводе — сразу подам. Всю дачу вчера перевернул, хрен знает, где эта папка. Алке звонил, сказал, что в суд подаю.
— Это зря… — огорчился Михаил. — Дама богатая, со связями, не надо ей раньше времени знать… Ну и что она?
— Разоралась. Сказала, чтоб я катился к черту. Типа я ее всю жизнь чморил, мыловаркой называл, нервы мотал, два раза ведро на плиту поднял, два раза коробки на базу привез — вот и вся помощь. Типа никакого отношения я к ее бизнесу не имею. А наоборот, одни убытки — если б не я, она бы на несколько лет раньше раскрутилась…
— Мерзко-то как! — поежился Тараскин. — Вот как люди протухают. А такая лапочка была когда-то, такая любовь…
— Если, говорит, хочешь работать — дам приличную позицию в фирме. Мне и электрики нужны, и сантехники, и водители, и менеджеры с толковыми идеями, если пойдешь поучишься сперва… Короче, я сказал, что встретимся в суде и бросил трубку.
— Опа! — оживился Михаил. — А ей менеджеры нужны? А то я теперь безработный, в понедельник заявление пишу по собственному желанию. А у меня семья….
— А чего увольняешься? — удивился Валерий. — У тебя же госкорпорация, соцпакет.
— Увольняют, — вздохнул Валерий. — У нас батареи на окупаются, а сейчас с этими энергоспутниками паника на биржах.
— У тебя же там друг главный юрист, — напомнил Тараскин.
— Коврин? А что он может сделать, весь московский офис сокращают, только Краснодарский остается. Говорит — напиши по собственному желанию, а как только появится возможность, я тебя первым обратно втащу. Либо в Краснодар переезжай, там устрою.
— Не, куда тебе в Краснодар, — нахмурился Валерий. — У тебя здесь жена, дети. Ну и мы.
Тараскин вдруг помотал головой:
— А ты не подписывай! Пусть сами увольняют. Если пойдешь по собственному желанию, они тебе компенсацию за два месяца платить не станут! А должны!
