— И в'каждом из них, — сказал Мейсон, — сначала говорится об основном наследстве, а в заключительной части завещатель указывает, что «все остальное, в том числе имущество, за вычетом долгов и налогов, недвижимость любого характера я завещаю..>.
— Да, именно так, — подтвердила Делла.
— На суде было предъявлено завещание, — сказал Мейсон. — Его последняя страница подлинная. Вторая страница, возможно, тоже. Первая — фальшивая, напечатанная на машинке и на бумаге Баннока, возможно, в течение нескольких последних дней.
— Но кто это сделал? — спросила Делла Стрит.
— Что касается документа подобного рода, — сказал Мейсон, — то лицо или лица, совершившие подлог, обычно выигрывают от этого.
— Все четыре родственника Лоретты Трент получают наследство, — указала Делла.
— И еще доктор, шофер, медицинская сестра, — добавил Мейсон.
Задумчиво помолчав немного, Мейсон добавил:
— Одно обстоятельство в первом происшествии с Виргинией Бакстер озадачило меня.
— Что это было?
— Заявление сотрудника полиции о том, что он не может назвать имя человека, который сообщил им о Виргинии Бакстер, что тот человек полностью надежен, если судить по его информации.
— Тем не менее я не понимаю, — сказала Делла.
— Тот, кто подделал завещание, должен знать этого информатора полиции, подкупить его, с тем чтобы он сообщил ложную информацию и подложил наркотики в чемодан Виргинии.
Мейсон отодвинул кресло, поднялся и взглядом стал искать официанта.
— г Пойдем, Делла, — сказал он. — Нас ждет работа.
Поскольку официант не подошел, Мейсон положил на стол двадцати- и десятидолларовую купюры, заметив при этом:
— Этого хватит для оплаты ужина и чаевых.
— Но это слишком много, — запротестовала Делла Стрит. — Мне же нужно вести учет расходов.
— Не вноси эти расходы в свои учеты, — сказал Мейсон. — Время дороже точных учетов. Пойдем.
Пол Дрейк сидел в своем уютном кабинете, расположенном в конце длинного, узкого, похожего на кроличий садок коридора. Перед ним на столе находились четыре телефона. В сторону была сдвинута бумажная тарелка с недоеденным гамбургером и измятой засаленной бумажной салфеткой.
Перед Дрейком стоял бумажный стакан с кофе. Когда Мейсон и Делла Стрит вошли в кабинет, он разговаривал по телефону, потягивая кофе.
— Хорошо, — сказал Дрейк в телефон. — Оставайтесь там, пока можно. Держите со мной связь.
Дрейк положил трубку и, оценивающе посмотрев на адвоката и его секретаря, сказал:
— Да, явились сюда с приятными воспоминаниями о филе-миньоне, жареном картофеле, жареном по-французски луке, чесноковом хлебе и выдержанном вине. А я тут затыкаю рот сальным гамбургером, и мой желудок уже начинает…
