Площадь шумит: «Если расторгнем договор, куда обращаться за техникой? Нам же работать надо!» Я отвечаю: «Обращайтесь на завод «Рассвет». У них трактора и лучше, и дешевле, и в эксплуатации удобнее. Вот и начнется соревнование. Пусть никто не думает, что сможет, как в прошлом, кормиться, лежа на боку, лишь бы с ним заключили договор. Выпускаешь дрянь — так и иди на все четыре стороны. Не сможешь реализовать свою продукцию — значит, не обеспечишь людям зарплату, рабочие перестанут тебе доверять, вот ты и слетишь как миленький. А не захочешь лишаться кресла, так пораскинь мозгами, чтобы найти выход. Тогда только будешь похож на настоящего директора».
Один смышленый счетовод спрашивает: «А разве можно купить трактор без специального разрешения?» — «Это раньше, чуть ли не при императорах, так было, а сейчас автономия предприятий расширяется и у заводов тоже есть кое-какие права!»
Тут меня сразу окружили, не верят, что это правда. Я рассказал им об объявлении, которое ты разрешил дать заводу «Рассвет», и о том, в какой газете оно напечатано. Один партийный секретарь спрашивает: «А можно ли пускать средства производства в свободное обращение? Маркс об этом не говорил». Я отвечаю: «Маркс много чего не говорил, но разве мы сами не соображаем, как надо жить? Все, что полезно для социалистического производства, для национальной экономики, для «четырех модернизаций», соответствует принципам старика Маркса!» Ван Фанлян закончил свой рассказ и, не дожидаясь реакции слушателей, весело рассмеялся.
— Дядюшка Ван, вы просто молодец! Вот это настоящий замминистра! А то, что делает дядя Тянь, и я могу делать: только резолюции спускает да твердит: «Поступайте в духе вышестоящих указаний», «Согласен с мнением большинства»… А каково его собственное мнение, никто не знает.
— Юаньюань! — строго прикрикнул Чжэн Цзыюнь.
Девушка надулась и зыркнула глазами:
— Так и есть!
— Как же ты можешь критиковать своего будущего свекра? — пошутил Ван Фанлян.
— Да кому нужен такой свекор?
— Ты же собиралась замуж за его третьего сына… Это ни для кого не тайна.
Ся Чжуюнь изменилась в лице, но Ван Фанлян никогда не принимал во внимание такие мелочи. Девушка воскликнула:
— Ничего подобного, не хочу я дружить с таким!
— С каким «таким»? Что в нем плохого?! — вскинулась мать.
— Кому он нравится, тот пусть за него и выходит!
— Юаньюань, ты что себе позволяешь?!
Девушка швырнула палочки для еды, оттолкнула стул и убежала в свою комнату.
