На этот раз отнекиваться я не стал и засел за карты и Интернет. Пока я работал, девочки обследовали комнату, пытаясь услышать отголоски событий, происходивших в ней и в остальном доме. Через два часа свели все, что смогли узнать в следующую картину.
Итак, девочка Саша узнала о диагнозе, скорее всего, из случайно подслушанного разговора родителей. Не знаю, что из описания синдрома Морриса смог понять ребенок, но то, что она мальчик, который только выглядит как девочка, она поняла. Выяснила, что это не лечится и вспомнила о магии. Выбрала какой-то ритуал на исполнение желания. Ну а поскольку опыта у нее не было, то и сформулировала она свое желание просто: хочу стать настоящей девочкой. И пожелала его исполнения изо всех своих детских сил. Настолько сильно, что даже спустя столько времени Рей и Ми смогли «услышать» формулировку. Поскольку никакого посвящения она не проходила и никого из богов и духов не призывала, то и скорректировать такой мощный посыл было некому. Желание исполнилось самым простым способом — она умерла во время операции, и ее душа переродилась в женском теле. Возможно, даже в тот же день.
Как подсказали мне Гугл и слегка ноющие шрамы на животе, девочке удаляли тестикулы. Либо для профилактики, либо по подозрению на злокачественное перерождение. Обычно эти операции проходят без всяких проблем, но иногда у таких больных бывает острая реакция на общий наркоз. А местную анестезию ребенку делать не стали. И теперь мне вместо Саши придется пить гормональные таблетки, если я не хочу проблем с формированием тела.
— Ну теперь хотя бы ясно, почему от тебя пахнет мужчиной. — Драконесса была довольна проведенной работой.
— Но я все равно буду звать тебя мистресс, — добавила не менее довольная результатами кошка, привычно устраиваясь у меня на коленях.
— Осталось только выяснить почему мне досталось это тело и что теперь делать дальше.
— С этим придется подождать подходящего дня. Для выяснения причин подойдет новолуние. Ближайшее в начале января. Как раз успеем по минимуму подготовиться.
Ужин прошел так же молчаливо. Разговаривать с «родителями» получалось уже не так натянуто, но до нормального общения пока еще было далеко. И опять странное равнодушие со стороны Виктора. Вряд ли пару вопросов о самочувствии и проведенном дне можно назвать волнением за ребенка. После ужина упомянул об этом в разговоре с Еленой.
— Папа тебя любит, просто он очень устает на работе, а дома тоже приходится работать, — вздохнула Елена.
