— Хм. Примерно так и есть. Что еще скажете?
— Да собственно ничего. Разве что могу попробовать составить цепочку, которая позволит не противопоставлять одну стихию другой, а пропускать воздействие мимо защищаемого объекта. И защита будет работать против любого вида эфира. Правда зарядить ее будет лучше Тьмой... То есть темным эфиром.
— Это вряд ли получится. Для, как вы выразились, зарядки нужно направленное воздействие нескольких одаренных в опорном круге. А у нас только один малефик, контролирующий свой дар. Да и опорных кругов для них никто никогда не делал.
— Для этого совсем не нужно вызывать сильную вспышку и строить специальный ритуальный, то есть опорный круг. Материал амулета хорошо держит эфир и зарядку можно растянуть по времени.
Минут пять я объясняла принципы зарядки амулетов, заодно добавила, что для живых существ и неодушевленных предметов размер цепочки и составляющие ее символы будут разными. Жрецы, посовещавшись, решили, что проведут эксперимент на радиотелефонах, один из которых, попавший под вспышку и толком не работающий, мне и выдали для расчетов. Аппарат напоминал нечто среднее между рацией и старым мобильником. Довольно увесистый, грамм двести, кирпичик, размером чуть меньше плитки шоколада. Светящийся, как у старых цифровых часов, дисплей мог отображать только цифры, правда сейчас на нем светились восьмерки. На клавиатуре тоже никаких букв не было. В общем, только звонки, только хардкор. И в то же время — это была какая никакая, но мобильная связь.
Через пятнадцать минут пришел Игнат и жрецы, потребовав заглядывать к ним не реже раза в день, отпустили меня к оперативникам.
У оперативников меня встретил Джон, тот самый, который одолжил мне гитару, и оказавшийся ни много ни мало заместителем начальника отдела по боевым операциям. Этот тоже принялся надо мной издеваться, но гонял не по ритуальным кругам, а по беговой дорожке и тренажерам в спортзале. Через пару часов он отпустил меня, всю в мыле, отдыхать, заявив, что завтра ждёт до обеда на проверку остальных навыков.
Игнат отвёл меня в комнату, а после ужина на склад, где я получила форму стажера оперативного отдела. То есть почти тоже, что и у других, но без всяких нашивок и прочей атрибутики. Развернув сверток, я поинтересовалась, нельзя ли заменить юбку на брюки и получила ответ, что можно все, но только за свой счет. Это заставило меня вспомнить, что я тут собственно вообще никто и звать меня никак и поумерить свои желания. Как потом объяснил Игнат, уставная форма выдавалась всем работникам Департамента, а поделившаяся со мной гимназистка состояла на полном довольствии как воспитанница приюта, поэтому получала и учебную форму тоже.
