Она замолчала, задумчиво глядя в окно. Я переспросила осторожно:
— Государыня, я не поняла, к чему вы ведете.
Орилла вздохнула и посмотрела на меня:
— Я буду просить мужа отдать тебя мне на услужение. Повторю это сто раз подряд, если придется. Изображу, что меня очень заинтересовали традиции куранийцев, а ты оказалась начитанной барышней и приятной собеседницей. Ты читать-то умеешь? Хотя это неважно, он или согласится, или нет, проверять не станет. И если даст согласие, то и Шах-Ра придется это принять.
— Государыня, спасибо! — выдохнула я, не в силах выразить то, что чувствую.
— Пока не благодари. Он может отказать. И в этом случае я требую, чтобы ты смиренно приняла на себя роль его наложницы. Даже если в том самом лесу он не разглядел в тебе женщину, то сделай все возможное, чтобы разглядел теперь.
— Что? — меня будто только обогрели теплыми объятиями и тут же окатили ледяной водой.
— Ты слышала меня. Когда я буду носить нового Дракона, то воспользуюсь своим правом для тебя: если ты будешь по-прежнему желать уйти, я подарю тебе свободу, деньги, дом или повозку до того места, куда ты захочешь отправиться. Поняла? Я попытаюсь все сделать прямо сейчас, но если не получится — все сделаю чуть позже. Вот только ты не смей меня подвести.
— Но…
— Лучше не продолжай, — Орилла спешно направилась к выходу. — Я и так проявила к тебе бесконечную доброту.
Она была права. Эта женщина вообще ничего не обязана была делать ради меня. Пусть даже ее доброта и была приправлена ревностью, но притом оставалась настоящей помощью. Да, таким образом она защищала свои интересы, но мне какая разница?
Я, настраиваясь на мучительное ожидание, подошла к окну, чтобы посмотреть на вечно хмурые в этих местах тучи и попросить у неба, чтобы Тхэ-Ра прислушался к словам государыни.
Был уже почти вечер, когда я услышала нарастающий шум. Из моего окна толком ничего нельзя было разглядеть, но уже становилось ясно — старший Дракон вернулся. Его, наверное, принимают в тронном зале, и там собралось много людей. А может, у Драконов церемонии проводятся иначе? У меня в этой уютной, но все-таки тюремной камере не было возможности узнать — я вообще до сих пор видела только нескольких человек. Но голоса внизу свидетельствовали о том, что там многолюдно.
Ири забежала и занесла мне ужин, и я успела схватить ее за локоть.
— Отпусти, мне некогда! — праведно возмутилась она.
— Что там происходит? Про меня говорили?
— Не слыхала. Потерпи, — она сочувственно глянула на меня и снова убежала.
