После Рима. Книга первая. Anno Domini 192-430 | страница 17



Этот с Андроса, а тот с Самоса, из Тралл, Алабанды, —
Все стремятся к холму Эсквилинскому иль Виминалу
В недра знатных домов, где будут они господами.
Ум их проворен, отчаянна дерзость, а быстрая речь их,
Как у Исея, течет. Скажи, за кого ты считаешь
Этого мужа, что носит в себе кого только хочешь:
Ритор, грамматик, авгур, геометр, художник, цирюльник.
Канатоходец, и врач, и маг, — все с голоду знает
Этот маленький грек; велишь — залезет на небо...
<...>
Как не бежать мне от их багряниц? Свою руку приложит
Раньше меня и почетней, чем я, возляжет на ложе
Тот, кто в Рим завезен со сливами вместе и смоквой?
Что-нибудь значит, что мы авентинский воздух впивали
В детстве, когда мы еще сабинской оливкой питались?

Рим был невероятно тесен. Центр города уже в начале II века оказался плотно застроен общественными зданиями — храмами, форумами, базиликами, амфитеатрами, рынками, — а холмы Квиринал, Палатин, Целий, Виминал и Пинций занимали виллы и дома богачей. Великолепный знаток античности Г. С. Кнабе пишет о том, как решалась в скученном Риме проблема нехватки жилья:

«Публичность существования и его живая путаница были типичны не только для городских улиц и общественных зданий, они царили также и в жилых домах — domus’ax и insul’ax. Патрицианский домус обрастал клетушками под мастерские, склады или лавки, которые хозяин либо использовал сам, либо — чаще — сдавал внаем.

Застроенный участок — квартал по фронту, квартал в глубину — заполнялся обиталищами, соединенными между собой таким количеством переходов, внутри и по балконам, подразделенными на такое количество сдаваемых внаем лавок, квартир, арендаторы которых сдавали площадь еще от себя, что границы изначальных домусов и инсул во многом стирались, и весь участок превращался в некоторое подобие улья».

Жилье в Риме, даже трущобное, даже в болотистом районе Транстиберина или на отдаленном Яникуле, стоило фантастически, запредельно дорого. Построить дома для сотен тысяч людей было невозможно, и, вероятно, пятая часть (или даже четверть!) населявших Рим были бездомными. В комнатах-закутках многоэтажных инсул чаще всего ютилось по нескольку семей.

Перенаселенность города является таковой лишь с нашей точки зрения, а римлянин вовсе не ощущал дискомфорта: публичность жизни была для него естественна и составляла определенную ценность. Ему совсем не мешало происходящее рядом, от торговли до секса. Помимо форумов, рынков и лавок, популярным дискуссионным клубом были общественные туалеты, где в процессе избавления от излишков можно было дружески поболтать с соседом о политике, актуальных сплетнях или семейных делах — в наши времена такое непредставимо и невозможно...