Вот почему Старшие сейчас не двигались со своих мест, спокойно наблюдая за жутковатой волной надвигающихся тварей. Они тоже понимают, что нельзя закрывать прорыв до того, как будет уничтожен их командир. Потому что он тогда сделает новый прорыв и все начнется сначала. Старшие ждали, Даот тоже ждал. Только он мог опознать разум в одной из тварей. А я достал огненную плеть и пустил в нее спокойный поток собственной силы. Разумная тварь может осторожничать довольно долго, но рано или поздно ею тоже обуяет жажда крови и битвы. Для меня же и моих войск прямо сейчас начинается сражение. Да пребудет с нами Тьма!
– В ата-а-аку! – проревел я, сам срываясь с места и врезаясь в голодную шевелящуюся стену из жвал, ног, шипов, хвостов и клыков.
Краем сознания мне удалось отметить, как с дружным ревом мои вассалы последовали за мной, методично и беспощадно вырезая тварей одну за другой. Голодное шипение порождений Хаоса смешалось с жалобными криками боли и агонии, с ревом и рычанием раззадоренных схваткой демонов.
– Импов на мясо! – рыкнул я, давая понять, что мелких полуразумных демонов следует сделать приманкой. – Дагиша, верх клетки, остальным разделиться!
Яростно полосовавшая всеми когтями какую-то тварь старшая руора, молча кивнула и поднялась в воздух. Вассал всегда услышит приказ своего господина на поле боя. Благодаря этому все действия моих легионов были слаженными. Мы привычно взяли в клещи часть тварей, взявшись методично их уничтожать. С флангов точно так же поступили остальные высшие. Тактика, проработанная за века и века до самых мелочей. Огненная плеть взвилась в воздух, рассыпаясь на сотни гибких огненных жгутов, каждый из которых я легко контролировал. Сотни тварей взвыли одновременно, рассыпаясь в противную черную пыль. А не слабое оружие мне старый огневик подогнал! Пожалуй, плеть даже эффективнее моего сломавшегося клинка. Эта мысль прибавила азарта и удовольствия моей битве. Я скашивал этих ничтожеств, словно крестьянин траву.
Постепенно жар битвы овладел мною. Я бездумно бросился в самую гущу продолжавших ломиться через прорыв врагов, бил уже не только плетью с безопасного расстояния, но и позволял им приблизиться, чтобы вонзить в одного хвостовое жало, в другого когти, в третьего клыки. Это и была моя роковая ошибка. Слишком долго я был не у дел, расслабился, позволил себе забыться.
Увлекшись битвой, я оторвался от остального войска и оказался ближе всех к мерзкому провалу гнилостного цвета, из которого изливались все новые полчища врагов. И, разумеется, первый столкнулся с предводителем этой армии Хаоса!
