– Следующее письмо написано рукой мистера Шорби. Согласно завещанию, его надлежит прочитать на похоронах. – Он начал читать:
«Уважаемые слушатели.
Я планировал умереть много лет назад. Но сейчас, когда я пишу эти строки, я знаю, что смерть моя неизбежна.
У меня была тайна. Я знаю, что она вам известна. Я открыл свою тайну и думал, что избежал наказания. Полагал, что ушёл безнаказанным. Но сегодня утром я почувствовал непреодолимое желание дополнить своё завещание. Передать после смерти мой любимый автомобиль другому человеку. Я взял ручку и бумагу и, словно повинуясь неведомой силе, написал, что оставляю свою машину некоему Йоханну Сильверу, человеку, которого я никогда не видел.
Но имя Сильвер было мне знакомо. И я знаю, что это не простое совпадение. Если Сильвер должен унаследовать мою машину – раз моя рука против воли вывела эти слова – значит, я вот-вот умру».
Папа наклонился ко мне и прошептал прямо в ухо:
– Этот парень был совсем чокнутый. Мы совершенно точно продаём машину.
«Мне не стоило удивляться. Мой секрет всегда работает именно так. Когда один выигрывает, другой неизбежно проигрывает.
Итак, хочу предупредить тебя: избавься от этой вещи как можно скорее. Продай её, как только сможешь. И береги душу. Есть много способов её потерять.
С огромным сожалением и колоссальным облегчением,
Шорби».
Виктор Пит жестом пригласил нас выйти вперёд.
– Теперь вы должны увидеть тело.
Папа потянул меня за руку, и я поднялся на ноги.
– Я не собираюсь смотреть на покойника, – шепнул я.
– Быстро глянь, и всё, – покачал головой папа. – Кем бы ни был этот Шорби, он оставил нам машину. Посмотри одним глазком, и поедем себе домой.
Я снова отказался, но папа подтолкнул меня вперёд.
– Если хочешь, можешь зажмуриться.
Я поднялся на возвышение следом за Виктором Питом и оказался вровень с чёрным гробом. Я страшно боялся того, что мог в нём увидеть. Я был на девяносто девять процентов уверен, что увижу в нём старого знакомого, но всё ещё надеялся, что ошибаюсь.
– Не хочу смотреть, – бормотал я. – Я не хочу смотреть.
– Ш-ш-ш, – шикнул папа.
Нижняя часть гроба была закрыта. Я прошёл мимо неё, глядя вниз и готовясь закрыть глаза до того, как покажется само тело. Но любопытство взяло верх. Я должен был увидеть сам.
Как я и опасался, покойника я узнал мгновенно. Шорби оказался тем самым стариком из магазина сыров. Редкие седые волосы были аккуратно расчёсаны и уложены, лицо выглядело спокойным, как будто его оставило напряжение. Морщины были густо замазаны тональным кремом.
