- Не вижу к этому никаких оснований. Наверное, вы не совсем правильно поняли Алексея Алексеевича, или он увлекся - такое бывает.
Инга понимала, что над ней издеваются, что ей утонченно указывают на место - а заодно показывают свое высокое положение, но слов не было.
- Хорошо, Тамара Николаевна, - дрожащим голосом произнесла девушка, - я пойду?
- Идите, конечно, и я надеюсь, что по-прежнему никаких претензий к вашей работе не будет.
Кажется, заместитель генерального директор решила, что ей удалось добиться от строптивой девчонки желаемого, и подобрела на глазах.
- Нет, никаких претензий к моей работе не будет. Никогда. - Инга все-таки не сдержалась - одна слезинка поползла по щеке. Девушка поспешно ее стерла - но Тамара Николаевна заметила.
- Инга, ну зачем вы расстраиваетесь, успокойтесь, пожалуйста, идите умойтесь, попейте чайку, нельзя все принимать близко к сердцу. Вы - хорошая девочка, вы неплохо справляетесь со своими обязанностями…
- Справлялась, - поправила Инга, вытирая глаза, - а расстраиваюсь я потому, что очень полюбила наш ИЦ, и мне жалко с ним расставаться.
- Вы мне угрожаете? - мгновенно подобралась Тамара Николаевна, и ее тон стал холодным.
- Нет, - честно ответила Инга, - просто сказала, как есть. Заявление я принесу через полчаса - успокоюсь, умоюсь, попью чайку и уточню, как его правильно составить. Вы должны его подписать или надо ждать Алексея Алексеевича?
Тамара Николаевна опешила, но все-таки выдержка у нее была железная.
- Инга, вы пожалеете. Давайте все-таки не будем принимать решения поспешно…
- Это не поспешно. Оно окончательное, снова перебила Инга.
Ей нечего было терять. Она поняла, что проиграла войну, а вместе с ней проиграл сайт, проиграло ее любимое детище, - и она больше не может здесь оставаться.
- Подумайте, Инга, где вы еще найдете такую работу? Вам, кажется, даже восемнадцати нет?
- Восемнадцати нет. Зато опыту меня большой. И работы в Москве много - особенно для тех, кто не боится трудиться. А вот где вы найдете дурака, который за эти копейки будет делать сайт, и чтобы он при этом обладал моими знаниями и о сайтах, и о местных особенностях, - это вопрос.
Инга вышла из кабинета, вскинув голову. Дверь прикрыла тихо, вошла к себе и зарыдала, уткнувшись лицом в ладони. Она сидела за столом, и ее тельце сотрясалось от жалости к сайту, от невозможности расстаться с Ниной Михайловной, девочками с телевидения, любимым кабинетом, привычным укладом жизни - и одновременно от понимания, что по-другому нельзя. Нельзя унижать себя, работая за половину цены. Нельзя позволять, чтобы тебя унижало руководство. Просто нельзя.
