— И радуйся, что не воин! — проворчал Мерула. — А я вот был исколот, изрезан — и здоров, как медведь. Легче бы мне без рук, без ног остаться, чем воевать с италиками, со своими!
— Как — со своими! — возмущенно воскликнул один из тех, кто раньше сидел у круглого стола. — Они наводнят Рим, потребуют себе тоже дарового хлеба! Мы, римляне, покорили весь мир, мы его господа, и мы должны делиться нашими правами с италиками, которые у нас всегда были в подчинении?
— Подчинение подчинению рознь, — раздался спокойный голос, и из угла поднялся старик, которого до сих пор никто и не замечал. — В Италии живут разные племена, но между собой они родные и Риму родные. И раньше Рим это помнил. Италики у себя в своих областях, в своих городах были хозяевами, жили по своим законам и обычаям, а на войну шли вместе с римлянами, рядом бились за общее дело, рядом умирали. Ты сказал, — он повернулся к говорившему, — что римляне покорили весь мир. Да, а кто им помогал? Италики! Италики создали власть и могущество Рима, а что за это получили? Мы их зовем союзниками, а обращаемся с ними, как с покоренными врагами. Римский сенат вмешивается в их дела; житель одного города не имеет права взять жену из другого города, не может купить в другом городе ни земли, ни дома. Им не позволяют селиться в Риме. Наши магистраты бесчинствуют в их городах. Наши лучшие люди давно видели все эти несправедливости и предлагали сделать италиков действительно союзниками, дать им права римского гражданства. Их не слушали. Что вышло? Италия будет залита кровью… Уже залита. Я час на всех вас глядел: у вас у всех на душе кошки скребут. Год назад сидели бы вы так? Вы бы хохотали во все горло, кричали бы так, что вас в Остии было бы слышно. А сейчас — у кого из вас сын на войне, у кого родные в тех местах, которые захвачены италиками. У меня самого сын служит под командой Мария! Дочь была замужем в Аскуле… Жива она? Убита? В Аскуле ведь всех римлян перебили. А за что? Чем они виноваты? Вот и расплачиваются невинные за глупость и жестокость сената.
— А где это Аскул? — живо спросил маленький грек.
— Есть ли что на свете, чего бы греку не хотелось узнать! — полунасмешливо, полуласково вмешался Мерула. — Это городок в Пицене[6]. Сенат пронюхал, что в Италии неспокойно, и разослал повсюду своих людей проверить и проследить, нет ли где заговора. Не знаю, с чего началось в Аскуле, только творилось там что-то страшное.
— Проконсул
