До сих пор я не знаю, что происходило с этими детьми. Может быть они уже были заражены новым штампом мутировавшего Коронавируса, а может быть на них ставили опыты… Почему я так решила?
Дело в том, что за эти две недели, когда я уже просто вешалась от отчаяния, непонимания ситуации и страха, в комнате смертников стали появляться те, с кем мы активно общались и кто уже давно выздоровел. Это вызвало у меня волну нового ужаса.
Но самое страшное случилось дальше. Люди в белых халатах пришли и забрали Иришку. Я долго кричала и пыталась набросится на мужчин в спец. костюмах, но меня просто отшвырнули, как котёнка и схватив визжащую сестрёнку, вышли из помещения.
Когда я вспоминаю, как она тянула ко мне свои ручонки и кричала: «Кира, помоги!», у меня пробегает мороз по коже.
В этот момент я сидела в полной абстракции, не понимая, что происходит. Всё казалось страшным сном. Долгих два дня я была в полном неведении. Сходила с ума! Не могла ни спать, ни есть.
А потом моя сестра появилась в соседней камере… Её положили в кровать и поставили к ней всевозможные датчики. Со слезами на глазах, я стучала в непробиваемое и непроницаемое стекло, кричала так, что думала оглохну. Но эти стекла не пропускали звуков. Вообще никаких…
Она лежала, словно ангел, а я не отходила от стекла, пытаясь понять, что эти сволочи с ней сделали! Вечером она проснулась и попыталась встать. Люди в костюмах сразу же забежали, надели на неё какое-то приспособление, словно завернули в какое-то космо одеяло и увели куда-то.
Я прыгала и кричала, пытаясь привлечь их внимание, но они не реагировали на меня никак. Один из работников больницы проверял каждого из лежащих в постелях, но никто из них не подавал признаков выздоровления. Мне было хорошо видно, насколько им плохо… И я знала, они уже не жильцы…
Меня повели на «прививку» этим же вечером. Помню, как тряслись коленки, когда я заходила в процедурный кабинет.
— Не бойся, это не больно! — услышала я нежный женский голос. Мне он показался таким ласковым и успокаивающим, что стало сразу легче.
— Где моя сестрёнка?! — пытаясь выговорить каждое слово не заикаясь, спросила я.
— Она в карантине. Все в карантинной зоне. С ней всё в порядке, не переживай! — она подошла ко мне и смочив моё плечо спиртом, сделала укол какой-то дряни.
— Что это? — недоверчиво спросила я.
— Это прививка, — не задумываясь ответила женщина.
Я не видела её лица, но почему-то мне показалось, что ей не более 50 лет. А может быть, я ошибалась.
