– Эльвира Сергеевна, можно выйти? – заорал я.
– Никита, что ты так кричишь, – растерянно отозвалась учительница, не ожидавшая такого напора. – Иди…
И я поскорее выкатился за дверь.
А оказавшись в коридоре, привалился к стене и закрыл глаза.
К сожалению, Лару я знаю с детского сада. Этого более чем достаточно, чтобы понять: если она вбила что-то себе в голову, то препятствий для нее не существует. Она, как внедорожник, будет переть по любой пересеченной местности, невзирая на сомнения, страхи и даже очевидное нежелание других людей.
Увы, вероятность избавиться от нее – минимальна: наши мамы – лучшие подруги, еще с института. Когда мы были помладше, Ларка постоянно торчала у нас дома. «Ник, я приду уроки делать?», «Ник, объяснишь мне математику? Я не понимаю», «Ник, а давай к английскому вместе готовиться, нам же диалог задали!». А полтора года назад наши семьи переехали в один и тот же новый район, и чудо, что не в один дом. Иногда мы вместе ходим гулять с пуделями: я с Паркером, она с Мейбл.
Так что судьба, похоже, надолго привязала Лару ко мне.
Раньше, должен признаться, меня это не сильно напрягало, даже радовало: родители допоздна на работе, одиночество я не люблю, а Ларка мне как сестра, как родной человек. К тому же мне нравятся звери, которых она вяжет. Вязать пыталась научиться ее мама, когда ждали появления Лариного младшего брата, но, кажется, ей быстро стало не до того. А вот Ларка втянулась. Только вместо шапочек и варежек у нее появилась целая полка медведей, собак и котят. А теперь вот еще драконы. Время от времени она дарит обитателей зверинца друзьям, у меня тоже есть несколько штук.
Но в последнее время Лара стала невыносимой, особенно с тех пор, как завела бложик. Она постоянно выкладывает туда фоточки, в том числе и мои, а я этого терпеть не могу! Теперь вот еще эта «легенда».
К несчастью, до конца урока оставалось довольно много времени, и торчать все время в коридоре было тупо – пришлось вернуться в класс. Стиснув зубы, ни на кого не глядя и даже не читая сообщения, я кое-как высидел оставшиеся полчаса. А лишь началась перемена, сгреб учебники и кинулся вон.
Спасло меня то, что на следующем уроке мы писали диктант по русскому, и Ларе на какое-то время стало не до меня и не до болтовни. Последней – о радость – была физкультура, на которую Ларка просто не ходит, потому что на две недели освобождена. Однако я знал, что она сидит с учебником в раздевалке и вцепится в меня, как только я переоденусь и выйду, чтобы, чего доброго, всучить мне свой рюкзак.
