«Виктор, ему не должны причинить вред».
«Я дал тебе слово, разве нет?» — Виктор повернул коня, чтобы обратится к своим войскам. Он повысил голос: «Сожгите тела. Обыщите здания».
Вестники смерти поехали вперёд, распределяясь по разрушенной деревне. Их факелы присоединились к свечению горящих телег и зданий. Маркус пришпорил своего коня, стремясь присоединится к поиску.
«Маркус!» — резко позвал Виктор.
«Что такое?» — удивился Маркус. Он натянул поводья. Пар вырвался из ноздрей нетерпеливой лошади. Он посмотрел на Виктора.
«Держись рядом», — попросил его товарищ старейшина.
В какой-то момент Маркус решил пренебречь просьбой Виктора. Они были равны, в конце концов, даже если он и Амелия, как правило, полагались на Виктора в военных вопросах. Другой старейшина был опытным военачальником и полководцем ещё до того как стал бессмертным. Маркус пристально посмотрел на пылающую деревню, прежде чем неохотно повернуть коня и возвратиться к Виктору и Амелии. У него не было желания провоцировать Виктора, если это только не было совершенно необходимо.
«Мне может понадобиться его добрая воля, прежде чем эта ужасная ночь закончится», — думал Маркус, — «Ради моего брата».
***
Деревенский хутор напомнил Иствану о маленькой валашской деревне, в которой он вырос, прежде чем ему даровали дар бессмертия и забрали на службу старейшин. Он редко думал о своих смертных днях, но знакомая обстановка всколыхнула долго дремлющие воспоминания. Холодная ярость вспыхнула внутри него. Эти забитые жители вполне могли быть его собственной семьёй и соседями пару смертных жизней назад. Скромные и недолговечные, как они, они заслуживали лучшего, чем это.
«Это злодеяние не останется безнаказанным», — думал он мстительно, — «Зверь должен заплатить».
Со своими соратниками, вестниками смерти, он слез с коня и последовал по узким улочкам. Окровавленный снег приглушил топот тяжелых железных сапог. Пылающие факелы поджигали внутренности трупов, создавая ужасные костры по всем улочкам и площади. Тошнотворный запах горелого мяса присоединился к закопченному запаху обреченных зданий. Горло Иствана сжалось.
Но было недостаточно просто поджечь тела, лежащие снаружи. Истван знал, что они не могут позволить себе оставить хоть один труп несгоревшим. Они также должны были обыскать лавки и дома — или страдать от последствий.
«Нам не нужна другая катастрофа, как в прошлый раз. Мы уже потеряли слишком много людей...»
Крестьянская хижина попала ему на глаза, и он указал на одного из своих товарищей, вестника смерти по имени Раду. Истван потерял свой факел во время их головокружительного въезда в деревню, но у Раду всё ещё был горящий факел. Вампир кивнул ему в ответ, и они вместе приблизились к хижине. Деревянная дверь скрипнула на петлях, когда Истван пнул её. С обнажёнными мечами двое мужчин вошли в хижину сквозь заволакивающий дым и мрак. Г лаза вампиров сквозь темень увидели бедную обстановку, которую и следовало увидеть в таком скромном жилищи: деревянные стулья, невысокий стол, несколько соломенных поддонов для кроватей и очаг в центре хижины, безопасно отдалённый от голых стен мазанки. Умирающие угли пылали в очаге.
