- Подобных, - уточнил Виктор. - Люциан будет первым из новой породы. Первым из ликанов.
Соня растерянно кивнула, казалось бы, она была больше заинтересована в самом мальчике, чем в махинациях ее отца.
- Люциан, - повторила она, пробуя имя на вкус. - Люциан...
В замке чистокровные вампирские дети были редки. Люциану было интересно, как она будет выглядеть, когда вырастет.
***
Люциан нервно присел в своем скромном укрытии, находящемся в разваливающихся темницах замка. Соломенная постель покоилась в углу камеры, но здесь для него не будет никакого покоя сегодня вечером. У Виктора на него были другие планы, планы, которые наполнили сердце мальчика трепетом. Его желудок несчастно урчал; по приказу старейшины его не кормили в течение несколько часов. Его глаза были устремлены на узкое окно, вырезанное высоко на покрытой плесенью каменной стене перед ним. Беззащитный, он с ужасом ждал того, что должно было произойти. Заглавная "V", что значило "Виктор", была заклеймена на его обнаженной правой руке.
Он почувствовал восходящую полную луну даже раньше, чем первый серебристый луч вторгнулся в его логово. Его карие глаза расширились, сужаясь до крошечных щелок. Кровь стучала в ушах, как волны, разбивающиеся о берег. Сердце бешено билось под его обнаженной грудью. Зубы и ногти с усилием вытягивались от их корней. Его кожа ощущалась горячей и лихорадочной. Внезапный пот пропитал тело.
"Нет, - подумал он так же, как он делал каждый месяц, когда луна прибывала полностью. - Не снова!"
Он хотел избежать лунного света, однако это будет противоречить недвусмысленному желанию Виктора. Железные прутья ограничивали его передвижение внутри клетки, делая отступление невозможным. Не существовало никакого спасения от восхода луны или от животного, которое она пробуждала в нем.
Его лицо исказила маска адской боли, когда внутренности скрутило внутри живота. Вздувшиеся вены пульсировали под кожей. Его глаза потускнели, становясь бесчувственными кобальтовыми шарами. Неровные клыки плотно сжаты, чтобы не закричать. Сотрясаясь, он рухнул на покрытый соломой пол и в кромешной тьме преодолел расстояние до задней части клетки, так далеко от открытого окна, насколько это возможно. Он в мучении свернулся калачиком на полу, молясь об избавлении.
"Почему я должен быть таким проклятым? Я никогда не просил этого!"
Но, не смотря на молитвы, лунный свет нашел его. Свет холодного белого луча полоснул его по руке, и стройные конечности стали темными и жилистыми.
